Главная › Срок годности › Справедливости в гражданском праве российской федерации. Добросовестность, разумность и справедливость как принципы гражданского права и начала функционирования системы гражданского оборота

Справедливости в гражданском праве российской федерации. Добросовестность, разумность и справедливость как принципы гражданского права и начала функционирования системы гражданского оборота

Е.Е. БОГДАНОВА, профессор кафедры предпринимательского права, гражданского и арбитражного процесса Российской академии правосудия Минюста России, доктор юридических наук e-mail: [email protected] Проводится сравнительно-правовое исследование принципов добросовестности, разумности, справедливости применительно к договорным отношениям, обосновываются рекомендации по внесению данных принципов в ст. 1 ГК РФ в качестве основных начал гражданского законодательства.

Данная статья была скопирована с сайта https://www.сайт

Страницы в журнале: 72-77

Е.Е. БОГДАНОВА,

профессор кафедры предпринимательского права, гражданского и арбитражного процесса Российской академии правосудия Минюста России, доктор юридических наук e -mail : Bogdanova .ee @yandex .ru

Проводится сравнительно-правовое исследование принципов добросовестности, разумности, справедливости применительно к договорным отношениям, обосновываются рекомендации по внесению данных принципов в ст. 1 ГК РФ в качестве основных начал гражданского законодательства.

Ключевые слова: добросовестность, разумность, справедливость, баланс прав и обязанностей сторон, недобросовестность, несправедливые условия договора.

The principles of integrity, fairness and reasonableness as the basic principles of civil law

Bogdanova E.

In given article the author conducts comparative research of the principles of good faith, reasonableness, fairness, concerning contract relations, makes recommendations for the introduction of the principles in art. 1 of the Civil Code as the basic principles of Civil Law.

Keywords: good faith, reasonableness, fairness, balance of rights and obligations of the parties, bad faith, unfair contract terms.

В соответствии с Концепцией развития гражданского законодательства Российской Федерации (далее - Концепция) предполагается введение в гражданское право принципа добросовестности в качестве одного из наиболее общих и важных начал гражданско-правового регулирования. Этот принцип самым кардинальным образом способен повлиять на дальнейшее развитие гражданского законодательства и практику его применения. Однако есть еще два не менее важных, на наш взгляд, поведенческих принципа - справедливости и разумности, которые в Концепции даже не упоминаются, но предусматриваются законодательством и применяются на практике. Отсутствие принципов справедливости и разумности среди основных начал гражданского законодательства негативно отразится как на его развитии, так и на практике применения. Справедливость, добросовестность, разумность - это три основных начала, на которых должно основываться гражданское законодательство России и российское правосудие. На наш взгляд, будут ущербными законодательство и правосудие, где добросовестность участников оборота более важна, чем их справедливое отношение друг к другу, где добросовестность первостепенна, а справедливость - на втором плане. Такие же замечания с полным основанием можно будет отнести и к разумности.

Добросовестность, справедливость, разумность - это три наиболее важных принципа гражданского права, которые в совокупности, при условии их указания в п. 1 ст. 1 ГК РФ, в состоянии «перекрыть» все другие основные начала гражданского законодательства. Если субъект права будет добросовестным, справедливым, разумным, он никогда не посягнет на собственность другого, не будет понуждать другого участника гражданского оборота к заключению договора, не допустит вмешательства в чье-либо частное дело, не будет не только нарушать субъективные права другого, но и препятствовать кому-либо в осуществлении своих субъективных гражданских прав. Словом, в этом случае отпадет необходимость во всех положениях, закрепленных в п. 1 ст. 1 ГК РФ. Добросовестность, справедливость, разумность субъектов гражданского права - вот истинные основные начала гражданского законодательства, которые должны быть указаны в п. 1 ст. 1 ГК РФ, а все остальные положения необходимо исключить из этой нормы за ненадобностью в связи с их дублированием.

Как отмечалось выше, принципы добросовестности, разумности и справедливости не получили закрепления в ст. 1 действующей редакции ГК РФ. В то же время в ГК РФ есть упоминания о данных принципах. В частности, в п. 2 ст. 6 ГК РФ говорится о принципах добросовестности, разумности, справедливости; в п. 3 ст. 10 упоминается о принципах добросовестности и разумности, в п. 3 ст. 602 - о добросовестности и разумности, в п. 2 ст. 662 - о добросовестности и разумности, в п. 2 ст. 1101 - о разумности и справедливости. В данных случаях принципы применяются в совокупности. В ряде норм (например, в п. 1 ст. 451, п. 2 ст. 72, п. 2 ст. 76) речь идет только о разумности. Таким образом, названные принципы применяются как по отдельности, так и в совокупности.

Особенностью данных принципов является их отчетливо выраженная поведенческая направленность, а также тесная связь с категориями нравственности, морали, этики. В этой связи в литературе отмечается, что концепция добросовестности иногда кажется основанной более на морали и чувстве, нежели на настоящем законе (true law ) и, оперируя правом, нельзя обойтись без этики. Итальянский исследователь A . Д’Анжело, говоря о договорной справедливости (giustizia contrattuale ) и добросовестности (buona fede ), настаивает на приоритете этических ценностей над решениями позитивного права.

Анализируя такие правовые феномены, как добросовестность, разумность, справедливость и т. д., A .Дж. Барнард говорит об этическом элементе договора, исследуя данные категории не только с правовых, но и с этических позиций.

Следует отметить, что отечественные авторы в основном подходят к рассмотрению данной проблемы, оставаясь в рамках позитивистской доктрины. Так, С. Яковлева, исследуя соотношение принципа добросовестности и запрета злоупотребления правом, утверждает, что «проблема здесь… в том, что ученые пытаются интерпретировать принцип добросовестности через недобросовестное поведение, которое он запрещает, а запрет злоупотребления правом - также через само запрещенное поведение. Таким образом, от рассмотрения юридических конструкций они переходят к философским рассуждениям о морально-этическом содержании того или иного поведения, о добре и зле. Между тем заниматься вопросами морали не входит в задачи права».

Представляется, что западная наука достигла большего успеха при исследовании данных правовых феноменов, в том числе и потому, что не боялась рассуждать о нравственности в праве. В этой связи следует признать крайне своевременным указание в п. 6 раздела 1 Концепции на то, что введение в гражданское законодательство принципа добросовестности в качестве одного из наиболее общих и важных принципов гражданского права является одной из мер, направленных на укрепление нравственных начал гражданско-правового регулирования. Именно с позиции нравственности следует подходить к оценке поведения субъекта права как добросовестного (нравственного) или недобросовестного (безнравственного). В этой связи полагаем, что под добросовестностью участников договорных отношений следует понимать сложившуюся в обществе и признанную законом, обычаями или судебной практикой систему представлений о нравственности поведения сторон договора при приобретении, осуществлении и защите прав, а также при исполнении обязанностей.

Исследование принципа разумности в гражданском праве также вызывает значительный интерес. Так, В.С. Ем под разумностью понимает осмысленность (рациональность), логичность и целесообразность поведения субъекта. Разумным можно считать поведение субъекта, если оно является результатом осмысления социально-экономической обстановки, в которой он находится, логически вытекает из нее и целесообразно для него. Поскольку разумность - это прежде всего осмысленность субъектом своего поведения, трудно не заметить, что здесь В.С. Ем говорит о разумности как о субъективной категории. В целом соглашается с данным утверждением и С.А. Иванова, которая полагает, что разумность в гражданском праве означает проявление субъектами «так называемого чувства меры, рационального понимания объективной реальности».

Ю.В. Виниченко, исследуя данный вопрос, отмечает, что разумность характеризуется правомерностью. Таким образом, действовать в соответствии с данным принципом (т. е. разумно) значит действовать правомерно. Критерием разумности является целесообразность. При этом разумным может быть признано только такое поведение субъекта, которое не просто расценивается им самим как разумное - как соответствующее его личной цели, но объективно является разумным, т. е. направлено на достижение целей, допустимых правом.

Таким образом, целесообразность, являющаяся содержательным признаком разумности, в гражданском праве мыслима только в форме правомерности.

Следует согласиться с выводом автора о том, что разумность - не субъективное, а объективное понятие и что это именно поведение лица, а не его отношение к своему поведению. В то же время вызывает возражение отождествление данным автором принципа разумности с правомерностью.

В.И. Емельянов сначала рассуждает о разумности как об объективной категории: разумность характеризует объективную сторону поведения субъекта права. Однако впоследствии пишет, что «разумность характеризует интеллектуальные и нравственные качества лица опосредованно, через сравнение его поведения с возможным поведением среднего человека». Тем самым автор не только переходит к субъективному пониманию разумности, но и смешивает ее с добросовестностью.

В этой связи следует отметить, что и в зарубежной литературе существуют две точки зрения на разумность и добросовестность. Одни авторы отождествляют добросовестность с разумностью. Так, Е. Педен отмечает, что австралийские суды не разграничивают требования разумности и добросовестности. Другие авторы утверждают, что данные категории различны и «необходимость вести себя честно не означает необходимости вести себя разумно».

Изложенные выше позиции российских и иностранных исследователей показывают наличие принципиальных расхождений в понимании содержания категории разумности. Естественно, что данное обстоятельство неблагоприятно сказывается на состоянии законодательства и практике его применения. Для установления содержания указанной категории необходимо проанализировать ряд норм действующего законодательства. Так, согласно п. 2 ст. 72 ГК РФ полномочия на ведение дел товарищества, предоставленные одному или нескольким участникам, могут быть прекращены судом по требованию одного или нескольких других участников товарищества при наличии к тому серьезных оснований, в частности вследствие обнаружившейся неспособности уполномоченного лица к разумному ведению дел. Обнаружившаяся неспособность участника товарищества к разумному ведению дел является также основанием исключения его из товарищества (п. 2 ст. 76 ГК РФ). В указанных нормах права говорится только о том, что у соответствующего лица нет достаточного опыта к ведению дел полного товарищества. Разумность означает с позиции законодателя наличие соответствующего опыта субъекта, его опытности в ведении дел.

Разумность может быть использована для установления добросовестности субъекта. Как, например, можно оценить поведение субъекта, если он, не имея достаточных навыков, умений и т. д., принял на себя какие-либо специфические обязательства. Общество вправе в этом случае оценить поведение данного лица как недобросовестное, так как добросовестный человек, не обладая достаточным опытом, не принял бы на себя соответствующих обязательств. В ряде случаев законодатель использует в нормах права категорию «разумная заботливость», предусматривая, что лицо должно проявить необходимый уровень заботливости об интересах другого субъекта. Законодатель не может обязать кого-либо заботиться о чужих интересах как о своих собственных, но указывает, что заботливость должна соответствовать заботливости субъекта не ниже средней опытности. Если данная средняя опытность - разумная заботливость - не будет проявлена в действиях субъекта, то в случаях, предусмотренных законом, поведение лица следует квалифицировать как недобросовестное. В то же время разумное поведение может не означать поведение добросовестное, а добросовестное - разумное.

Таким образом, разумность означает наличие соответствующего опыта субъекта права при участии его в гражданском обороте, и эта опытность должна соответствовать опытности среднего участника оборота.

При рассмотрении принципа справедливости обращает на себя внимание тот факт, что, как правило, в литературе применительно к договорным отношениям данный принцип рассматривается как обеспечение баланса распределения прав и обязанностей между сторонами договора, эквивалентности встречных предоставлений сторон.

Как отмечает итальянский ученый A . Д’Анжело, важной задачей права в настоящий момент является осуществление контроля за соответствием экономического (имущественного) баланса договора принципу справедливости и корректировки соответствия данному принципу договорных условий.

К. Цвайгерт и Х. Кетц отмечают, что в настоящее время суды большинства стран вправе признать недействительными условия договора, которые являются недобросовестными, несправедливыми или влекут значительный дисбаланс прав и обязанностей сторон в противоречии с принципом добросовестности. Данные авторы признают ограничение принципа свободы договора принципами договорной справедливости и добросовестности. В любом случае, полагают они, свобода договора должна быть ограничена, когда одна сторона способна диктовать условия договора другой стороне, исходя из своего экономического превосходства и возникших вследствие этого неравных возможностей сторон по согласованию его условий (inequality of bargaining power ).

Следует отметить, что европейская практика выделяет процедурную (procedural ) и материальную (substantive ) справедливость, при этом материальная несправедливость означает неэквивалентность встречных предоставлений, а процедурная - использование неравных возможностей по согласованию условий договора. Большинство западных правопорядков склоняются к вмешательству в договорные условия после установления их процедурной несправедливости. В то же время в последние годы наметилась тенденция усиления контроля за соблюдением материального признака справедливости договора. Так, британские ученые Дж. О’Салливан и Дж. Хиллиард признают, что при рассмотрении данного вопроса следует в большей мере обращать на материальный признак и исследовать вопрос о добросовестности в действиях сторон, чем ограничиваться анализом формальных признаков.

В этой связи Ю. Фогельсон отмечает, что «ликвидировать дисбаланс следует, лишь если одна из сторон создала его недобросовестно. Если же обе стороны сделали это сознательно, то гражданскому праву нет необходимости “вставать на защиту стороны договора” вопреки ее ясно выраженной воле». На наш взгляд, данная точка зрения спорна. Если обе стороны договора сознательно идут на дисбаланс своих прав и обязанностей в договоре, то такое поведение может оказаться небезразличным для общественных интересов, интересов кредиторов, акционеров, иных заинтересованных лиц. И почему сознательное поведение не может быть недобросовестным?

Представляет интерес приведенное в информационном письме Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации» дело, в котором стороны заключили договор, содержащий условие, что арендная плата за пользование лечебно-спальным корпусом за три месяца превышает сумму покупной цены, предусмотренную договором купли-продажи и фактически полученную санаторием от общества в оплату этого корпуса, и балансовую стоимость всех трех зданий.

Впоследствии имущество, являющееся предметом спорных сделок, было включено в уставный капитал вновь созданного ответчиком закрытого акционерного общества и затем перепродано по более высокой цене иностранной компании, которая сдала здание лечебно-спального корпуса в аренду другому лицу.

Установленные судом обстоятельства продажи недвижимого имущества свидетельствуют о недобросовестном поведении общества (покупателя), воспользовавшегося тем, что единоличный исполнительный орган продавца при заключении упомянутых договоров купли-продажи действовал явно в ущерб последнему, в результате чего санаторий утратил возможность использовать имущество, необходимое ему для осуществления основной деятельности, и понес дополнительные расходы по аренде этого же имущества, многократно превышающие сумму, полученную им за проданное имущество в качестве покупной цены.

Таким образом, дисбаланс прав и обязанностей сторон, выразившийся в цене договора, на момент его совершения устраивал обе стороны. В то же время вследствие заключения такого договора были нарушены права акционеров истца, кредиторов, иных заинтересованных лиц. Поэтому, на наш взгляд, право должно реагировать на случаи явной неэквивалентности предоставлений в гражданско-правовых договорах, ведущих к нарушению баланса интересов сторон договора.

В результате проведенного исследования нельзя не заметить, что рассмотренные принципы имеют единое основание - этику поведения субъектов права, что объясняет наличие между ними общих характеристик, однако различия в этической направленности поведения обусловливают особенности данных принципов. Что касается принципа разумности, то он тяготеет к принципам добросовестности и справедливости в силу своей поведенческой направленности и к тому же является в ряде случаев необходимым средством для их квалификации (например, разумная заботливость свидетельствует о добросовестности субъектов права, а разумный баланс интересов - об их справедливости).

Общим для данных принципов является то, что они характеризуют поведение субъекта и в целом формируют требования общества к надлежащему поведению субъекта. Таким образом, в основе данных принципов лежит объективный критерий оценки поведения субъекта:

Добросовестность - оценка обществом соответствия поведения участника нормам нравственности, признанным законом, обычаем, судебной практикой;

Разумность - оценка обществом опытности участника оборота, т. е. наличия у него необходимого опыта, который должен соответствовать опытности среднего участника оборота;

Справедливость - оценка обществом баланса интересов сторон договора (распределение прав и обязанностей между участниками, эквивалентность имущественных предоставлений сторон по договору и т. д.).

Существует определенный интерес в том, чтобы объединить эту триаду принципов в один надпринцип, или основное начало законодательства, которое будет характеризовать надлежащее поведение участников. Однако, на наш взгляд, большей гибкости и эффективности применения будет способствовать использование данных принципов в отдельности, а в определенных случаях - в совокупности.

В этой связи представляет интерес дело о взыскании задолженности за оказанные истцом охранные услуги. Их стоимость была установлена из расчета приблизительно около 6 млн руб. в месяц. В принятом по данному делу постановлении Президиума ВАС РФ от 14.11.2006 № 8259/06 отмечается, что судебная защита права осуществляется исходя из принципов разумности и добросовестности участников договорных отношений. В случае несоблюдения этих принципов суд может отказать недобросовестному лицу в защите права (ст. 10 ГК РФ). Представленные в деле доказательства подтверждали, что годовая стоимость охранных услуг превышала стоимость активов общества. Названное обстоятельство послужило основанием для оценки судом действий сторон по согласованию столь высокой цены за охранные услуги с точки зрения добросовестности охранного предприятия (ответчика) по установлению такой цены и разумности истца по ее принятию. Это явилось основанием для отмены оспариваемых судебных актов. При новом рассмотрении суду были даны рекомендации выяснить необходимый объем фактически предоставленных услуг, их реальную стоимость и определить сумму, подлежащую оплате ответчиком с учетом оценки поведения сторон.

Подводя итог, необходимо отметить, что, кроме несомненной важности для гражданского оборота введения добросовестности в качестве общего принципа, следует такое же внимание уделить и принципам разумности и справедливости.

Библиография

1 Одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009 // СПС «КонсультантПлюс».

2 Manukka J. Harmonization of Contract Law: In Search of a Solution to the Good Faith Problem. - Stockholm: Stockholm Institute for Scandinavian Law, 2002. P . 38. URL : http ://scandinavianlaw .se ›pdf /48-15.pdf . Исследование проблемы добросовестности с точки зрения соотношения морали и права предприняла С. Коломбо. См.: Colombo S. Good Faith: The Law and Morality // Denning law journal. 1993. P. 23-59. URL: http://papers.ssrn.com/sol3/cf_dev/AbsByAuth.cfm?per_id=349661

3 Bjarup J. Ought and Reality: Hagerstrom’s Inaugural Lecture Re-considered. - Stockholm: Stockholm Institute for Scandinavian Law. 11(2000). P. 72. URL: http://scandinavianlaw.se›pdf/40-1.pdf

4 D’Angelo A. La Buona Fede // Il Contratto in Generale. T. 4 / Trattato di Diritto Privato / Diretto M. Bessone. - Torino, 2000. P. 156. Разделяет данное мнение и Г. Уда (см.: Uda G. L’oggetivo della buona fede nella esecuzione del Contratto. - Roma, 2001. P. 11).

5 Barnard A.J. The Ethical element of Contract and Contractual Justice // University of Pretoria, 2006. Chapter 6. URL: http:// upetd.up.ac.za/thesis/available/etd-06192006-083839/unrestricted/04chapter6.pdf

6 Яковлева С. Принцип добросовестности и запрет злоупотребления правом в договорном праве // Хозяйство и право. 2010. № 11. С. 59.

7 Более подробно об этом см.: Богданова Е.Е. Добросовестность и право на защиту в договорных отношениях. - М., 2010. С. 6-30.

8/ Ем В.С. Осуществление и защита гражданских прав // Гражданское право: учеб. Т. 1 / под ред. Е.А. Суханова. - М., 2004. С. 531.

9 Иванова С.А. Принцип справедливости в гражданском праве России: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - Владимир, 2006. С. 18.

10 Виниченко Ю.В. Разумность в гражданском праве Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. - Иркутск, 2003. С. 11.

11 Емельянов В.И. Разумность, добросовестность и незлоупотребление гражданскими правами. - М., 2002. С. 116.

13 См., например: Goode R. Commercial law. Penguin Books . - Oxford , 2004. P . 96. Следует отметить, что ряд датских ученых полагают, что условия добросовестности, разумности и справедливости следует считать синонимами. См.: Bush D., Hondius E.H., Van Kooten H.J., Shelhaas H.N., Schrama W.M. The Principles of European Contract Law and Dutch Law. A commentary Ars. Aequi Libri (Nijmegen) Kluwer Law International (The Hague, London, N.Y.), 2002. P. 33.

14 Цит. по: Peden E. Implicit Good Faith or Do We Still Need and Implied term of Good Faith // Legal studies Research Paper. January. 2009. P. 8.

15 Idem. When common law trumps equity: The rise of Good Faith and Reasonableness and the Demise of Unconscionability // Legal studies Research Paper. November. 2006. P. 35; Stapleton J. Good faith in Private Law. 1999. 52 CLP 1, 8.

16 Западными учеными используется различная терминология для обозначения договорной справедливости. Например, fair exchange - «справедливый обмен» (см.: Atiyah P. Contract and Fair Exchange // Essays on Contract. - Oxford, 1986. P. 329); еquality of еxchange - «равенство обмена» (см.: Gordley J. Equality in Exchange. Cal. L. Rev. № 69. 1981. P. 1587); di equilibruo giusto - «справедливое равновесие» (см.: D’Angelo A. Op. cit. P. 157).

17 D’Angelo A. Op. cit. P. 158.

18 Zweigert K., Kotz H. An introduction to Comparative law. - Oxford, 1998. P. 332.

19 Ibid. P. 333. См. также: Bortoluzzi А. The principle of proportionality. A comparative approach from the Italian perspective. URL: http://ssrn.com/abstract=1084059

20 Zweigert K., Kotz H. Op. cit. P . 330-333. Следует отметить, что при оценке договорной справедливости зарубежными исследователями используется и принцип разумности. Так, разумная пропорциональность (баланс) является показателем справедливых условий договора, в свою очередь наличие неразумной диспропорциональности (unreasonably disproportionate ) является основанием для признания условия несправедливым (unfair term ). Подробнее см.: Lu Shumei Gap Filling and Freedom of Contract. - Athens, 2000. P . 58.

21 Подробное исследование недобросовестных (несправедливых) условий договора провел Ю. Фогельсон в статье «Несправедливые (недобросовестные) условия договоров» (Хозяйство и право. 2010. № 10. С. 29-55). Автор исследует содержание материальной и процедурной несправедливости условий договора, проводя сравнительный анализ европейского и российского законодательства и судебной практики.

22 См.: О’Sullivan J., Hilliard J. The Law of Contract. - Oxford, 2010. P . 216-218. Следует отметить, что подобная точка зрения высказывается и в судебной практике Великобритании. В частности, судья Стейн отмечает, что следует отказаться от применения только процедурного подхода к решению вопроса в исследовании добросовестности условий договора; в свою очередь судья Бигэм говорит о применении и процедурного и материального критериев при решении спорных случаев (Ibid . P . 217-218).

23 Фогельсон Ю. Указ. соч. С. 45.

24 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».

25 В отношении цены договора в европейской доктрине и практике существует правило, что недобросовестная цена сама по себе является основанием заключить, что имеет место нарушение принципа договорной справедливости. См.: Smith S.A. In Defense of Substantive Unfairness. (1996) 112 Law Research Paper. 138. P. 145-154.

26 Постановление Президиума ВАС РФ от 14.11.2006 № 8259/06 // СПС «КонсультантПлюс».

Поделитесь статьей с коллегами:

ПРИНЦИПЫ РАЗУМНОСТИ, ДОБРОСОВЕСТНОСТИ И СПРАВЕДЛИВОСТИ КАК ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЕ КАТЕГОРИИ ЧАСТНОГО ПРАВА

Э. Ю. Анциферова

Академия управления при Президенте Республики Беларусь, Республика Беларусь, г. Минск

GOOD FAITH, HONESTY, AND REASONABLENESS AS A FUNDAMENTAL CATEGORIES IN PRIVATE LAW

E. Y. Antsyferova

Academy of Public Administration under the Aegis of the President of the Republic of Belarus, Minsk

Статья посвящена исследованию принципов добросовестности, разумности и справедливости в римском и гражданском праве. Также проведен сравнительный анализ принципов разумности, добросовестности и справедливости в праве Древнего Рима и современном гражданском праве Республики Беларусь и Российской Федерации. Можно говорить о схожести понятий, но и о различных их интерпретациях. На сегодняшний день ни белорусское, ни российское, ни западное право не имеют в своем гражданском законодательстве сформулированного определения добросовестности, разумности и справедливости. Следовательно, необходимо закрепить дефиниции данных принципов в гражданских кодексах Республики Беларусь и Российской Федерации.

Ключевые слова: разумность, добросовестность, справедливость

The article investigates the principles of good faith, honesty and reasonableness in the Roman and civil law. Furthermore, the study includes a comparative analysis of the principles of good faith, honesty and reasonableness in the law of ancient Rome and the modern civil law of the Republic of Belarus and of the Russian Federation. We can talk about the similarity of concepts, but also about their different interpretations. Today, the Belarusian, Russian or Western law does not have a definition of good faith, honesty and reasonableness in civil law. Therefore, it is necessary to fix the definition of these principles in the Civil Code of the Republic of Belarus and of the Russian Federation.

Keywords: reasonableness, honesty, reasonableness

Важнейшим инструментом теоретического анализа отрасли права, ее предмета, метода, отраслевого механизма правового регулирования и правовой системы в целом является понятие принципа права. В марксистско-ленинской теории права этой теме придавалось центральное значение . Авторы ни одного учебника или учебного пособия не могли обойтись без освещения «принципов социалистического права» . В дальнейшем данная тема не получила научного изучения. Однако существует множество подходов к понятию принципа права.

Римское право стало основой для развития принципов разумности, добросовестности и справедливости. Принцип справедливости не потерпел существенных изменений. В правовые учения Нового времени понятие справедливости (aequitas) пришло из древнего Рима. Решено, что во всех делах соображения правосудия и справедливости должны быть выше строгого права. Римские юристы считали справедливость идеей, идеалом права.

В ней они видели вечное, неизменное и неотъемлемое свойство права. Для юристов идея справедливости совпадала с правом. В современности принцип справедливости является одним из важнейших принципов права. Право неотделимо от справедливости: это его сердцевина. Справедливость, как основной принцип естественного права, возводит справедливость в закон жизни общества. О роли и значении добросовестности в римском праве говорил римский юрист Павел, который отмечал, что «добросовестность предоставляет владельцу столько же, сколько истина в той мере, в которой этому не препятствует закон» . Даже в Институциях Гая, Книге 1 «О гражданском праве и естественном», говорится, что право «между всеми людьми установил естественный разум» как основу гражданского законодательства, сенатских постановлений или императорских указов .

Правовые принципы понимаются в современной научной литературе как основополагающие

идеи, начала, тем или иным образом выраженные в праве. Следовательно, существующая в нашем правоведении теория правовых принципов сводится к тому, что принцип права - это основополагающая идея, исходное (руководящее) начало, тем или иным образом зафиксированное в праве.

Так, П. И. Кучура под принципами гражданского права понимает руководящие положения (идеи), закрепленные гражданским законодательством или выводимые из его содержания, которые отражают сущность и специфику гражданского права, оказывают ориентирующее действие в процессе реализации гражданско-правовых норм и в нормотворческой деятельности .

Современные исследования отечественной цивилистики характеризуются все большим вниманием к основополагающим понятиям, составляющим базовые теоретические и методологические категории отраслевых дисциплин. Одним из таких понятий, традиционно связанных с частным правом, является понятие добросовестности. Так, добросовестность - это сложившийся в обществе идеал честного поведения, какого можно требовать от каждого члена общества и которым должен руководствоваться суд. Определение принципа добросовестности в качестве критерия оценки и правомерности осуществления действий является недостаточно изученным в современном гражданском праве. Традиционно добросовестность рассматривается как добрая совесть и отождествляется с нравственными началами .

К определению добросовестности существует несколько подходов. Так, С. А. Иванова определяет добросовестность как составляющую грань принципа социальной справедливости . Под добросовестностью В. К. Бабаев понимает честное, со всей тщательностью и аккуратностью выполнение обязанностей, старательность и исполнительность . В. А. Белов выделяет добросовестность как извинительное незнание лица о факте, в том числе его вредоносном эффекте, и извинительное незнание лица о чужом субъективном праве . Полагаем, что такое понимается в аспекте «добросовестность -правомерные действия либо бездействия».

Сравнивая подходы к определению понятия, можно сказать, что утверждение С. А. Иванова является неоднозначным, так как мы рассматриваем добросовестность как отдельный принцип. В. К. Бабаев своей трактовкой выделяет составляющие понятия, к которым относится справедливость, добрая воля и разумность. Определив значение понятия «добросовестность», можно вы-

Наряду с принципом добросовестности, в гражданском праве выделяется принцип разумности. Разумность в гражданском праве рассматривается в субъективном и объективном смыслах, в зависимости от места в механизме реализации права. Разумность в субъективном смысле выступает в качестве внутреннего механизма реализации права. Разумность - познавательная способность, предполагающая нормальную деятельность его сознания, направленная на установление, упорядочение, систематизацию и выявление смыслового содержания, внутренних и внешних связей вещей и явлений. Разумность оказывает непосредственное влияние на дееспособность лица, так как, если субъект не имеет такой способности, он не сможет осмысленно совершать какие-либо действия.

Разумность в объективном смысле понимается в качестве «внешнего мерила», служащего масштабом оценки действий субъектов, то есть она выступает в качестве принципа права. Главной задачей субъекта является сбалансированно соотносить свои действия с целями гражданско-правовых моделей поведения, правами, свободами и законными интересами других лиц, а также общества и государства . Кроме того, сущность принципа разумности в гражданском праве заключается в выборе субъектами гражданских правоотношений оптимального варианта достижения целей, определяемого на основе сбалансированного учета интересов граждан, общества и государства .

Следует учитывать, что разумным является соответствие правомерного поведения нормам права (закону). Так, Ю. В. Виниченко, исследуя правомерность, отмечает, что «разумность» характеризуется правомерностью . Таким образом, действовать в соответствии с данным принципом -значит действовать правомерно. При этом разумным может быть признано только такое поведение субъекта, которое не просто расценивается им самим как разумное, как соответствующее его личной цели, но объективно является разумным, т. е. направлено на достижение целей, допустимых правом. Следовательно, принцип разумности - это оценочное понятие, используемое законом. Разумность или неразумность поведения

субъекта гражданских прав может быть установлена только судом с учетом фактических обстоятельств, в которых находился субъект.

Одной из вечных идей и желаний человечества является достижение справедливости. Многие вещи оценивались ранее с позиции принципы справедливости. Так, в титуле 1 «О справедливости и праве» книги первой Дигестов Юстиниана указано, что «право получило свое название от (слова) «справедливость» , ибо, согласно превосходному определению Цельса, право есть искусство доброго и справедливого . Однако можно с уверенностью отметить, что функции права в качестве средства социального компромисса в обществе полностью соответствуют природе справедливости.

Aequitas (справедливость) - один из самых значительных принципов создания и толкования римского права, игравший существенную роль в правопонимании римских юристов. По мнению П. Е. Земсковой, «во всех делах, в наибольшей же степени в праве, необходимо руководствоваться справедливостью». В конце 1980-х гг. в научных кругах возобладала идея, согласно которой справедливость - это объективное качество общественных отношений .

В эпоху «застоя» изучение проблем справедливости стало обретать более конкретную социально-практическую направленность. О. Г. Дроб-ницкий писал о том, что понятие справедливости тесно связано с практическими и социально-реформистскими действиями людей, ему свойственно проникать в различные сферы общественного сознания, политику и право, социальную философию и даже политическую экономию .

К ХХ в. было сформировано понятие справедливость как отдельной категории. З. А. Бер-бешкина, посвятившая исследованию данной проблемы монографию, указывала, что «справедливость можно считать обобщающим понятием, выражающим объективные экономические, политические, правовые, нравственные условия жизни того или иного класса, общества и тенденции их развития» . Кроме того, принцип справедливости выражается в равном юридическом масштабе поведения и в строгой соразмерности юридической ответственности допущенному правонарушению .

Принципы социальной справедливости, добросовестности и разумности в гражданском праве взаимосвязаны и взаимообусловлены. Они представляют собой единую систему нравственно-правовых принципов, и в процессе их реали-

зации применение одного из них не должно исключать значение других. Они служат не только критерием определения правомерности поведения, но и, выполняя оценочную функцию, они также определяют противоправность поведения .

В своей работе Ю. Н. Беспалый выдвинул предположение о заботливости как проявлении добросовестности, а осмотрительности как составляющей разумности, также считает это и условием, и правилом осуществления гражданско-правовых отношений. Иными словами, это и гипотеза, и диспозиция нормы .

Данные принципы выступают как нормы высшего порядка и в то же время как нормы законодательства, применяемые к индивидуальным правоотношениям. Также они взаимодействуют с целым правовым институтом и с другими элементами гражданско-правовой системы. Так, К. Курбанов считает, что «добросовестность получила статус юридического факта, способного отменить действие императивных норм закона» .

Таким образом, под добросовестностью понимают наличие у участников гражданских правоотношений стремления максимально исключить возможность нарушения своими действиями или бездействиями субъективные права и законные интересы других лиц. В том числе под разумностью понимают необходимость для субъектов находиться в границах, исключающих возможность злоупотребления субъективными гражданскими правами, и соотносить свои действия с целями гражданско-правовых моделей поведения участников, правами, свободами и законными интересами других лиц, а также общества и государства. Полагаем, что принцип справедливости - это логическая оценка действия в соответствии с критериями, зафиксированными в общепринятой и обязательной нормативной системе - законе.

Соотношение нравственно-правовых принципов добросовестности и разумности, а также социальной справедливости гражданского права указывает на то, что данные принципы, с одной стороны, тесно взаимосвязаны, и это обусловлено их общей направленностью на достижение целей гражданского права, обеспечение баланса в интересах участников гражданских правоотношений, однако, с другой - неидентичны. Каждый принцип имеет за основу различные характеристики. Однако нравственно-правовые принципы образуют социально-целостную основу гражданско-правовых отношений, являются свидетельством

Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2016. Т. 2. № 2 (6)

связи морального и правового в гражданском праве. Их наличие позволяет сформировать позитивное отношение к реализации норм гражданского права в массовом правовом сознании.

Лишь с соблюдением названных принципов гражданско-правовая система может быть превращена в мощный инструмент защиты законных прав и интересов граждан.

Литература

1. Алексеев С. С. Проблемы теории права: курс лекций: в 2 т. Свердловск: Свердл. юрид. ин-т, 1972. T. 1. 396 с.

2. Бабаев В. К. Презумпции в советском праве: учеб. пособие. M.: АО «Центр ЮрИнфоР», 1974. 167 с.

3. Белов В. А. Добросовестность, разумность, справедливость как принципы гражданского права. M.: АО «Центр ЮрИнфоР», 1998. 352 с.

4. Бесналый Ю. Н. Эволюция справедливости в статуте ВКЛ 1588 г. Mmœ: НББ, 2Q13. С. 113-118.

5. Брагинский M. И. Осуществление и защита гражданских нрав. Сделки. Представительство. Доверенность. Исковая давность // Вестник Высш. арбитр. суда РФ. 1995. № 7. С. 99-113.

6. Волосатова Л. В. Принцип разумности в реализации субъективных гражданских нрав: автореф. дис. ... канд. юрид. Наук / MосУ MВД РФ. M., 2QQ5. 195 c.

7. Гай. Институции // Политика римского нрава. M.: Зерцало, 1997. 6Q8 с.

8. Гражданский кодекс Французской Республики, 21 марта 18Q4 г., [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.ipsub.udsu.ru/download/kafedra_tiigip/igpzs/documents/fgk.doc (дата доступа: 25.1Q.2Q15).

9. Гражданский кодекс Италии, 16 марта 1942 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.wipo.int/wipolex/ru/details.jsp?id=25Q8 (дата доступа: 26.1Q.2Q15).

1Q. Дигесты Юстиниана: в 3 т.: пер. с лат. / отв. ред. Л. Л. Кофанов. M.: Статут, 2QQ2. Т. II. Кн. 5. б22 с.

11. Дробницкий О. Г. Структура морального сознания // Вопросы философии. 1972. № 6. 53 с.

12. Земскова П. Е. Принцип добросовестности и принцип справедливости как общие принципы права, признанные цивилизованными нациями // Юриспруденция. 2QQ9. № 1б. С. 25.

13. Иванова С. А. Принцип справедливости в гражданском нраве: учеб. пособие. M.: Норма, 2Q11. 415 с.

14. Кучура П. И. Проблемы реализации принципов добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений: сб. науч. тр. Mmœ: Изд-во БИП, 2Q13. 338 с.

15. Татарников А. В. Принципы разумности и добросовестности в гражданском праве России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Mоск. ун-т Mинистерства внутр. дел. M., 2Q1Q. 32 с.

16. Франциск Скорина и его время: энцикл. справочник / редкол.: И. П. Шамякин (гл. ред.) [и др.]. Mmœ: БелСЭ, 199Q. 631 с.

1. Alekseev S. S. Problemy teorii prava: kurs lekcij: v 2 t. Sverdlovsk: Sverdl. jurid. in-t, 1972, t. 1, 396 p.

2. Babaev V. K. Prezumpcii v sovetskom prave: ucheb. posobie. M.: AO «Centr JurInfoR», 1974, 167 p.

3. Belov V. A. Dobrosovestnost", razumnost", spravedlivost" kak principy grazhdanskogo prava. M.: AO «Centr JurInfoR», 1998, 352 p.

4. Bespalyj Ju. N. Jevoljucija spravedlivosti v statute VKL 1588 g. Minsk: NBB, 2Q13, pp. 113-118.

5. Braginskij M. I. Osushhestvlenie i zashhita grazhdanskih prav. Sdelki. Predstavitel"stvo. Doverennost". Iskovaja davnost". Vestnik vyssh. arbitr. Suda RF. 1995, no. 7. pp. 99-113.

6. Volosatova L. V. Princip razumnosti v realizacii sub#ektivnyh grazhdanskih prav: avtoref. dis. ... kand. jurid. nauk. MosU MVD RF. M., 2QQ5, 195 p.

7. Gaj. Institucii. Politika rimskogoprava. M.: Zercalo, 1997, 6Q8 p.

8. Grazhdanskij kodeks Francuzskoj Respubliki, 21 marta 18Q4 g., . Rezhim dostupa: www.ipsub.udsu.ru/download/kafedra_tiigip/igpzs/documents/fgk.doc (data dostupa: 25.1Q.2Q15).

9. Grazhdanskij kodeks Italii, 16 marta 1942 g. . Rezhim dostupa: http://www.wipo.int/wipolex/ru/ details.jsp?id=25Q8 (data dostupa: 26.1Q.2Q15).

1Q. Digesty Justiniana: v 3 t.: per. s lat., otv. red. L. L. Kofanov. M.: Statut, 2QQ2, t. II, kn. 5, 622 p.

11. Drobnickij O. G. Struktura moral"nogo soznanija. Voprosy filosofii. 1972, no. 6, 53 p.

12. Zemskova P. E. Princip dobrosovestnosti i princip spravedlivosti kak obshhie principy prava, priznannye civilizovannymi nacijami. Jurisprudencija. 2QQ9, no. 16, p. 25.

13. Ivanova S. A. Princip spravedlivosti v grazhdanskom prave: ucheb. posobie. M.: Norma, 2Q11, 415 p.

14. Kuchura P. I. Problemy realizacii principov dobrosovestnosti i razumnosti uchastnikov grazhdanskih pravootno-shenij: sb. nauch. tr. Minsk: Izd-vo BIP, 2Q13, 338 p.

15. Tatarnikov A. V. Principy razumnosti i dobrosovestnosti v grazhdanskom prave Rossii: avtoref. dis. ... kand. jurid. nauk, Mosk. un-t Ministerstva vnutr. del. M., 2010, 32 p.

16. Francisk Skorina i ego vremja: jencikl. Spravochnik, redkol.: I. P. Shamjakin (gl. red.) . Minsk: BelSJe, 1990, 631 p.

Статья поступила в редакцию 1.04.2016 г.

Submitted 1.04.2016.

Для цитирования: Анциферова Э. Ю. Принципы разумности, добросовестности и справедливости как основополагающие категории частного права // Вестник Марийского государственного университета. Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2016. № 2 (6). С. 42-46.

Citation for an article: Antsyferova E. Yu. Good faith, honesty, and reasonableness as a fundamental categories in private law. Vestnik of the Mari State University. Chapter "History. Law". 2016, no. 2 (6), pp. 42-46.

Анциферова Эдита Юрьевна,

студентка, Академия управления при Президенте Республики Беларусь, г. Минск, [email protected]

Antsyferova Edita Yuryevna,

student, Academy of Public Administration under the Aegis of the President of the Republic of Belarus, Minsk,

Действующее в России законодательство содержит правила о пределах реализации и защиты гражданских прав. Данная конструкция базируется на нескольких принципах, основное место среди которых занимает требование о том, что субъективные гражданские права должны приобретаться, осуществляться, защищаться и прекращаться с соблюдением принципов добросовестности, разумности и справедливости. Юридические обязанности также должны возлагаться, исполняться, защищаться и прекращаться только с учетом этих требований.

Нарушение данного правила может повлечь определенные последствия:

1) в отношении субъективных прав:
- а) субъективное право, приобретенное недобросовестно, не подлежит судебной защите, более того, сделка по приобретению такого права обычно подпадает под признаки одного из составов недействительных сделок; б) субъективное право, осуществляемое или защищаемое недобросовестно, по крайней мере должно (согласно ст. 10 ГК РФ, может по усмотрению суда) потерять правомочие на судебную защиту либо вообще не должно считаться субъективным правом;
- в) наконец, попытка недобросовестного прекращения субъективного права не ведет к его прекращению, если такая попытка влияет на права или обязанности третьих лиц;
2) в отношении юридических обязанностей:
- а) юридическая обязанность, недобросовестно (неразумно) возложенная субъектом на себя, не считается существующей, если такое возложение обязанности привело к нарушению правоспособности этого субъекта либо негативно повлияло на права или обязанности третьих лиц; б) юридическая обязанность, недобросовестно исполненная или иным образом прекращенная, не считается исполненной (прекращенной), а субъект ее продолжает оставаться обязанным;
- в) юридическая обязанность, недобросовестно защищаемая, не подлежит судебной защите.

В российской цивилистической литературе наиболее подробной научной разработке подвергался, главным образом, принцип добросовестности. Наиболее полную научную разработку он получил в работах В. П. Грибанова Другие цивилисты, хотя и затрагивали данную проблему, ограничивались формулировкой концепции, не пытаясь преломить ее к конкретным субъективным правам различных типов3. Ни один из российских ученых не пытался рассмотреть принцип добросовестности как более общее понятие по отношению к двум другим принципам -- разумности и справедливости.

Добросовестное приобретение, осуществление, защита и прекращение субъективного гражданского права означает совершение данных действий в отношении субъективного права таким образом, чтобы при этом никому не причинялось вреда, не создавалось угрозы его причинения, а если динамика права невозможна без содействия третьих лиц -- таким образом, чтобы необходимость в помощи, затраты и усилия, необходимые для ее оказания, были бы минимизированы. Обращаем внимание на то, что частным случаем причинения вреда при приобретении, осуществлении, защите и прекращении гражданского права является выполнение этих действий таким образом, что субъект корреспондирующей данному праву юридической обязанности получает либо не тот результат, которого он ожидал (эквивалент), либо остается вовсе без него. Иначе говоря, носитель юридической обязанности оказывается в ситуации отсутствия или исчезновения основания для принятия на себя данной обязанности. Знай он в момент принятия обязанности, что ожидаемого эквивалента за ее исполнение получить не удастся, он не стал бы возлагать ее на себя. Таким образом, предоставление эквивалента за принятую обязанность является одним из обязательных требований к добросовестности в динамике субъективных гражданских прав.

В качестве примера рассмотрим ситуацию, когда покупатель выдал поставщику простые векселя для оформления своего обязательства уплатить деньги за поставку определенной продукции, а поставщик, не выполнивший обязательств по ее поставке или выполнивший их ненадлежащим образом, тем не менее, по наступлении срока предъявил векселя к платежу. Может ли векселедатель (покупатель) противопоставить поставщику возражение об отсутствии эквивалента, ожидавшегося в обмен на эти векселя Несомненно, поскольку, предполагая при заключении договора поставки, что таковой не будет исполнен, покупатель никогда бы не связал себя вексельными обязательствами. Поставщик, предъявляя безосновательные векселя к платежу, поступает недобросовестно, ибо знает об отсутствии эквивалента, а потому субъективное вексельное право требования уплаты денег, принадлежащее поставщику, не должно получать судебной защиты.

Частным случаем недобросовестной динамики прав является и оперирование субъективным правом с такими затратами, которые не могут быть признаны экономически оправданными, а значит, должны считаться причиняющими вред третьим лицам при попытке возложить эти затраты на них. Вернемся к примеру с теми же простыми векселями, выданными покупателем поставщику и не бывшими в обращении. В этих отношениях участвуют всего два субъекта -- покупатель (векселедатель) и поставщик (векселедержатель). Для того чтобы предъявить иск в случае неплатежа, векселедержателю не нужно протестовать вексель, ибо протест является условием охраны прав векселедержателя только против регрессных должников, каковые в нашем примере отсутствуют. На кого лягут издержки по совершенному в таком случае вексельному протесту Исходя из принципа добросовестности осуществления и защиты гражданских прав, можно заключить, что совершение всяких действий и несение любых расходов по осуществлению и защите прав, которые не являются по законодательству необходимыми условиями осуществления и защиты субъективных прав, являются бременем того, кто эти действия совершает и несет расходы, они не могут быть переложены на субъектов корреспондирующих обязанностей

Это правовой принцип, который характеризует внутреннее свойство и качество права и выражает его социальную сущность. С. определяет баланс между интересами личности и общества, личности и государства, интересами участников правовых отношений и отражает идеи равенства и свободы. На основании критерия С. возможно определить соответствие между действиями и их социальными последствиями. Должны быть соразмерны труд и его оплата, нанесение вреда и его возмещение, характер нарушения обязательства и размер ответственности. Закон, учитывающий эти особенности, отвечает принципу С.

Исходя из принципа С. в ГК РФ, в частности, не допускаются действия граждан или юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. При несоблюдении этих требований суд вправе отказать лицу в защите принадлежащего права.

Другой пример реализации принципа С. - закрепление в гражданско-правовых актах материальных презумпций (презумпция вины причинителя вреда). В гражданском праве применение принципа С. обеспечивается судом в случаях, установленных в законе, в зависимости от конкретных обстоятельств. Требование С. учитывается и при применении права по аналогии, когда права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства. Критерий С. может применяться судом и при определении размера ответственности сторон за нарушение обязательств. Если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон (смешанная вина), суд вправе уменьшить размер ответственности должника так же, как и размер неустойки в случае ее явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства. Е.Ю. Веденеев

Многие нормы в ГК сориентированы на предотвращение нарушения имущественных и личных неимущественных прав и на повышение эффективности защиты от таких нарушений. Как уже было отмечено, законодательно реализован принцип добросовестности. Изменено понятие злоупотребления правом: акцент сделан не на действиях, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а на получении необоснованных выгод за счет другого лица. Установлен запрет на обход закона с противоправной целью. Усовершенствовано публично-правовое регулирование, направленное на пресечение злоупотреблений.

ЦИВИЛИСТЫ

Е.М. Орач отмечал, что понимание справедливости как принципа права сужает сферу действия, распространения данной категории. По его мнению, если справедливость считать принципом права, то "...может создаться видимость, будто... право не обусловлено морально-политическими требованиями справедливости, характерными для всего общества".

Возражая против этой точки зрения, А.И. Экимов отмечал, что "принципы права - это принципы только права, а не общества, и для... науки невозможно допущение, что право в первую очередь обусловливает все развитие общества". Сам А.И. Экимов считает некорректной постановку вопроса о справедливости в праве в форме альтернативы: принцип или свойство права. Он отмечает, что справедливость является общеотраслевым принципом, она охватывает все "этажи правовой системы - от отдельных норм до права в целом", когда принцип справедливости воплощается в праве, "право тем самым приобретает свойство справедливости". Таким образом, определенный "принцип деятельности становится принципом результата деятельности".

Л.С. Явич, рассматривая соотношение справедливости и права, обоснованно отмечал, что говорить о таком соотношении можно в рамках двух проблемных плоскостей. С одной стороны, "речь идет об оценке права с точки зрения защищаемых им экономических, политических и других фактических отношений... Во втором аспекте проблема права и справедливости носит более специфический характер, предполагает трактовку справедливости не как внешнего по отношению к правовой действительности фактора, а как специально-юридического принципа права, выражающего некоторые свойства, стороны самой юридической формы".

Общие вопросы реализации в Гражданском кодексе принципа справедливости

В контексте гражданских отношений справедливость представляет собой прежде всего нравственно обоснованное равновесие имущественных выгод и обременений.
Справедливое равновесие имущественных выгод и обременений, как правило, обеспечивается путем соблюдения эквивалентности <2>. В новом ГК немало новелл, реализующих принцип эквивалентности. Так, принципиально изменилось регулирование судьбы плодов и доходов, полученных в результате использования вещи, в пользу собственника вещи (ст. 136). Новый ГК более полно регламентировал право на возмещение убытков. В частности, право на возмещение убытков предоставлено лицу, потерпевшему от злоупотребления правом (п. 4 ст. 10). Если недействительная сделка совершена под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств, потерпевший вправе требовать возмещения полной суммы убытков, а не только реального ущерба, как было предусмотрено в предыдущей редакции ГК (п. 4 ст. 179).
СООТНОШЕНИЕ С ИНЫМИ НРАВСТВЕННЫМИ ПРИНЦИПАМИ.

Из числа категорий, указанных в заглавии, принципом гражданского права, а точнее, основным началом гражданского законодательства, в России на настоящий момент легально признан практически только принцип добросовестности. В частности, в ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту – ГК РФ) теперь указано, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно и что никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Что касается разумности и справедливости, то им в сфере гражданско-правового регулирования российский законодатель отводит преимущественно скромное место «требований», которые подлежат учету при определении размера компенсации морального вреда (абз. 1 п. 2 ст. 1101 ГК РФ) и компенсации за нарушение исключительного права (абз. 2 п. 3 ст. 1252 ГК РФ), при квалификации действий субъектов в качестве недобросовестной конкуренции (подп. 9 ст. 4 ФЗ «О защите конкуренции»), а также исходя из которых, в случае применения права по аналогии, определяются права и обязанности сторон (участников) гражданских правоотношений (п. 2 ст. 6 ГК РФ).

Не отрицая безусловной важности и значимости принципа добросовестности, тем не менее, полагаем, что подобной характеристики в полной мере заслуживают и разумность, и справедливость, отсутствие указаний на которые в ст. 1 ГК РФ представляется неоправданным.

Вместе с тем та же разумность уже традиционно подлежит учету при определении пределов осуществления гражданских прав (ст. 10 ГК РФ), при исполнении гражданских обязанностей (п. 3 ст. 53, п. 2 ст. 314, п. 2 ст. 375 и др. ГК РФ), при решении вопроса о возникновении (в частности, гл. 50 ГК РФ) и прекращении гражданских прав (п. 2 ст. 72, п. 2 ст. 76, п. 2 ст. 428, п. 1 ст. 451 ГК РФ), их защите (ст. 397, п. 1 ст. 399, п. 1 ст. 404, ст. 1101, п. 3 ст. 1252 ГК РФ), а также при применении (российского) гражданского законодательства (п. 2 ст. 6, п. 3 ст. 1191 ГК РФ). Судя по уже вступившим в законную силу и только планируемым изменениям гражданского законодательства России, сужение сферы применения категории «разумность» не планируется. Изложенное позволяет утверждать, что разумность пронизывает и обусловливает действие практически всех гражданско-правовых институтов, исходя из чего ее так же, как и добросовестность, можно считать не просто принципом гражданского права, но, по терминологии ГК РФ, основным началом гражданского законодательства.

Бесспорной видится и необходимость признания ключевым принципом гражданского права и основным началом гражданского законодательства также справедливости, которая в отсутствие норм прямого действия, согласно п. 2 ст. 6 ГК РФ, выступает одним из самых предельных оснований оценки действий субъектов (и иных юридически значимых явлений) и несмотря на скудное текстуальное оформление в законодательстве, на уровне судебной практики является признанным принципом гражданско-правового регулирования.

Скорее всего, именно в силу своей общеправовой значимости принцип справедливости не получил закрепления в ст. 1 ГК РФ «Основные начала гражданского законодательства». С другой стороны, общеправовой характер данного принципа не стал препятствием к его фиксации, например, в Уголовном кодексе РФ, в котором принципу справедливости посвящена отдельная статья (ст. 6). Кроме того, не вполне ясна логика российского законодателя, избегающего использования термина «принцип» в отношении справедливости на уровне общих положений в ГК РФ, однако называющего справедливость в числе принципов одного из видов гражданских правоотношений – закупки товаров, работ, услуг.

Безусловно, отсутствие соответствующих общих законодательных положений в отношении той или иной категории не исключает возможной характеристики последней как принципа права , однако, на наш взгляд, это затрудняет ее широкое применение на практике, поскольку обусловливает необходимость всякий раз доказывать наличие данного принципа . И если относительно принципа справедливости данный вопрос, возможно, стоит не столь остро, то апелляция при вынесении конкретных судебных решений к разумности как общему принципу гражданского права требует определенного обоснования, к которому представители правосудия не всегда готовы и способны (в том числе, по причине отсутствия по данному вопросу устоявшейся доктринальной позиции).

Именно исходя из указанных соображений, мы и ратуем за закрепление в ст. 1 ГК РФ наряду с нормами о добросовестности аналогичных как по общему характеру, так и по содержанию правил о разумности и справедливости.

НОРМАТИВНОЕ ЗАКРЕПЛЕНИЕ ПРИНЦИПА СПРАВЕДЛИВОСТИ в Конституции РФ

Конституция Российской Федерации, принятая на Всенародном референдуме 12 декабря 1993 г. (далее Конституция), содержит в себе целый комплекс принципов (гарантий) правосудия, но непосредственно норм о справедливом судебном разбирательстве не предусматривает. В Конституции много таких понятий, как «свобода», «гарантии», но слово «справедливость» присутствует только в преамбуле – «чтя память предков, передавших нам… веру в добро и справедливость… 1 ».

1). Равенство всех перед законом и судом (ч. 1 ст. 19), состязательность и равноправие сторон в судопроизводстве (ч. 3 ст. 123)

2). Право на получение квалифицированной юридической помощи и помощь защитника с момента задержания, заключения под стражу или предъявлении обвинения (ч.ч. 1 и 2 ст. 48)

3). Открытое судебное заседание и ограничения для слушания дел в закрытых судебных заседаниях и заочном производстве (ч. 1 и 2 ст. 123) и участие присяжных заседателей в отправлении правосудия (ч. 4 ст. 123)

4). Презумпция невиновности (ч. 1 ст. 49) и гарантии прав подозреваемого, обвиняемого и подсудимого (ч. 2 ст. 49 – право обвиняемого не доказывать свою невиновность; ч. 3 ст. 49 – толкование неустранимых сомнений в пользу обвиняемого; ч. 1 ст. 50 – недопустимость повторного осуждения за одно и тоже преступление; ч. 2 ст. 50 – запрет на использование доказательств, полученных с нарушением закона; ч. 3 ст. 50 – право на пересмотр приговора и помилование; п. 2 ст. 47 - право на рассмотрение дела судом с участием присяжных заседателей; ч. 2 ст. 22 – возможность ареста, заключения и содержание под стражей только в соответствие с судебным решением и ограничение срока задержания до этого момента до 48 часов; ч. 2 ст. 20 - возможность применения смертной казни только при рассмотрении дела с участием присяжных заседателей)

5). Охрана прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью законом, обеспечение доступа к правосудию и компенсации причиненного вреда (ст. 52)

6). Право не свидетельствовать против себя и своих близких (п. 1 ст. 51)

7). Гарантии судебной защиты прав и свобод (п.1 ст. 46), право на обжалование решений и действий органов государственной власти и их должностных лиц (ч. 2 ст. 46)

8). Осуществление правосудия только судом (ч. 1 ст. 118) посредством уголовного, административного и гражданского судопроизводства (ч. 2 ст. 118), запрет чрезвычайных судов (ч. 3 ст. 118) и гарантии подсудности (ч. 1 ст. 46 – гарантии рассмотрения дела в том суде и тем судьей, к подсудности которого оно относится)

9). Независимость судей (ч. 1 ст. 120)

10) Запрет применения закона, устанавливающего или ужесточающего наказание (ч. 1 ст. 54), обязанность применения закона смягчившего или устранившего наказание (ч.2 ст. 54), верховенство Конституции и законов (ч.2 ст. 4), обязанность принятия судом решения в соответствие с законом при установлении несоответствия акта государственной власти или иного органа (ч.2 ст. 120), а также высшая юридическая сила и прямое действие Конституции РФ (ч. 1 ст. 15) и международных договоров (ч. 4 ст. 15)

Законодательно те или иные права, гарантии и свободы, определяющие справедливое судебное заседание, раскрываются в отраслевых кодексах и законах (УК, УПК, АПК, ГК РФ и т.д.), а также в юридической литературе 6 и постановлениях и определениях судов РФ – Конституционного, реже Верховного.

Несколько сотен постановлений и определений Конституционного Суда содержат прямые апелляции к принципу «справедливости», при этом суд указывает конкретные статьи Конституции РФ, устанавливающие этот принцип. Как правило, это статьи 1 и 7. Между тем ни одна, ни вторая статья не содержат никакого упоминая об указанном принципе (Статья 1 содержит информацию о том, что РФ – демократическое государство с республиканской формой правления. Статья 7, что РФ – социальное государство, в котором охраняются и гарантируются труд и здоровье, гарантированный минимальный размер оплаты труда, поддержка семьи, материнства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социально защиты. Следует отметить, что обосновывая свое решение принципом справедливости, Конституционный Суд нередко ссылается и на преамбулу Конституции РФ, о которой говорилось выше.

Анализ правовых позиций Конституционного суда РФ позволяет сделать вывод, что имеется три интерпретации конституционного принципа справедливости.

1. Наиболее очевидное толкование принципа справедливости Конституционным Судом связано с понятиями «соразмерности», разумной и обоснованной диффамации объема прав, льгот и гарантии, предоставляемых отдельным гражданам, т.е. необходимость обеспечивать равенство всех правопользователей, с одно стороны, и требование разумной и обоснованной диффамации - с другой.

В Постановлении от 27 апреля 2001г. № 7-П Конституционны суд отметил, что принцип равенства всех перед законом гарантирует одинаковые права и обязанности для субъектов, относящихся к одной категории, и не исключает возможность установления различных условии для различных категории субъектов права. Вместе с тем такие различия не могут устанавливаться произвольно, они должны основываться на объективных характеристиках соответствующих категорий субъекта 7 . Другими словами – «равное - равным», «неравное – неравным». Такая позиция неоднократно высказывалась Судом в отношении налогообложения, пенсионных прав, ответственности и т.п., поэтому остро стоит вопрос о конституционных критериях такой справедливой диффамации, позволявших бы отграничивать ее от дискриминации.

Тем не менее, Конституция РФ (статья 123 Конституции РФ), также как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, закрепляет принцип равенства каждого не только перед законом, но и судом, т.е. «принцип процессуального равноправия сторон». Но только понимается этот принцип вышеназванными органами по – разному, поэтому, зачастую, Европейский Суд признает наличие нарушений там, где Конституционный Суд их не видит 8 .

2. Следующее толкование связано с вопросами критериев допустимости ограничений основных прав и порядка их реализации, соразмерности юридической ответственности.

Конституционный Суд по ряду дел, касающихся правомочий собственников, а также свободы предпринимательской деятельности и свободы договоров, сформулировал, что возможные ограничения федеральным законом права владения, пользования и распоряжения имуществом должны отвечать требованиям справедливости, т.е. быть адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе частных и публичных прав и законных интересов других лиц. 9

В действующем законодательстве такой правовой позиции в наибольшей степени отвечает принцип справедливости в уголовном праве, применяемом при назначении наказания, которое должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (ч. 1 ст. 6 УК РФ).

3. И, наконец, последнее – это толкование принципа справедливости как принципа правомерных ожидании и правовой определенности статуса участников общественных правоотношений.

По ряду дел Конституционный Суд отметил, что «из конституционных принципов юридического равенства и справедливости вытекает обращенное к законодателю требование определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы и ее согласованности с системой действующего правового регулирования». 10 Неопределенность содержания правовой нормы не может обеспечить ее единообразное применение, порождает возможность злоупотребления властью своими полномочиями, ослабляет гарантии защиты конституционных прав и свобод, может привести к произволу и нарушению принципов равенства и верховенства закона. Конституционный Суд неоднократно подчеркивал, что изменение законодателем ранее установленных условий должно осуществляться таким образом, чтобы соблюдался принцип поддержания доверия граждан к закону и действия государства, который предполагает сохранение разумной стабильности правового регулирования и недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм. 11

7. Интерес в гражданском праве. Понятие частного интереса. Цивилистическая мысль о публичном интересе в гражданском праве.

В концепции гражданского права важное место занимает категория интереса, как одного из системообразующих критериев отрасли частного (гражданского) права.

Термин "интерес" происходит от латинского "interest", что на русский язык переводится как "имеет значение, является важным".

Гражданское законодательство основывается на признании, среди прочего, равенства участников регулируемых им отношений, свободы договоров, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела. Возникновение договорного или иного гражданского правоотношения возможно только при условии, что интерес к этому имеет каждая из его сторон.

Интерес представляет собой потребность, которая приобрела форму сознательного мотива ("сознательного побуждения") и проявляется в жизни в виде желаний, намерений, стремлений.

Слово "интерес" имеет ряд значений, среди которых целесообразно рассмотреть те из них, которые могут иметь значение для понимания интереса в частных (гражданских) отношениях.

Интерес есть степени заинтересованности, которая может иметь разнообразные проявления. Интерес может иметь чисто бытовой (или потребительский) характер и заключаться в заинтересованности в удовлетворении соответствующих потребностей физического лица. Лицо может иметь заинтересованность в получении прибыли путем осуществления предпринимательской деятельности. В этом случае речь идет о предпринимательский интерес. Интерес юридических лиц может быть как общественным, так и частным зависимости от вида юридических лиц частного и публичного права. Интерес юридических лиц частного права зависит от интересов их основателей; он определяет цели создания таких юридических лиц, удовлетворяется посредством действий их органов и может носить как предпринимательский, так и непідприємницький характер.

От бытового и предпринимательского интереса следует отличать правовой интерес, который, в частности, заключается в приобретении субъективного права на определенное благо, например, путем совершения того или иного право-чина.

Юридический интерес в гражданском процессе заключается в том, что судебное решение касается прав и обязанностей сторон. Заинтересованным признается лицо, право которого нарушено или оспаривается; своеобразный интерес имеют другие участники процесса, но интерес сторон и других участников гражданского процесса не является элементом субъективных гражданских прав, поскольку интерес в гражданском процессе лишь осуществляет внешнее воздействие и является признаком, дополнительной к материального субъективного права в гражданском правоотношении, не может входить в состав субъективного права в гражданском правоотношении.

Наиболее часто доктрина гражданского права термин "интерес" понимает в двух смыслах: как предпосылку для возникновения или обязательный элемент конкретного субъективного права и как возможность удовлетворить свои требования за помощью субъективного права.

В связи с этим следует различать понятия интереса как предпосылки или основы любого субъективного права и действия в так называемом своем интересе. Первое из них означает смысл существования самого субъективного права, основную цель, для которой оно существует, а второе - возможность удовлетворять любыми действиями свои потребности, которая существует, в частности, в случаях использования своей или чужой вещи по назначению, поскольку нет субъективного права, в котором бы его обладатель не был заинтересован.

ПУБЛИЧНЫЙ ИНТЕРЕС В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ.

Деление права на частное и публичное по критерию интересов, защищаемых нормами этих подсистем права, имеет свою давнюю традицию. Считалось, что публичные права, являясь социоцентричными, осуществляются только на благо социальной группы, тогда как частные, выступая как эгоцентричные, могут осуществляться в интересах их носителя. При этом первые в качестве единого центра имеют общественный интерес, а вторые такового не имеют, поскольку направлены на интерес частного лица . Однако использовать такой критерий в науке и практике можно лишь с определенной долей условности. Неверно думать, будто частное право предназначено лишь для защиты частных интересов, а публичное – общественных. Единство элементов системы права, их направленность на решение общей задачи предопределяет тот факт, что рассматриваемые интересы охраняются нормами отраслей как публичного, так и частного права. Тем более что «благо отдельного лица и благо целого связаны самым тесным образом» . Гражданское право играет большую роль в выражении, обеспечении и защите публичных интересов в сфере гражданского оборота, «ибо в правильной постановке как института собственности, семьи и гражданского оборота заинтересованы не только частные лица, но все, все государство» . И это не случайно. «Именно принципы гражданского права, - писал Л.И. Петражицкий, - являются фундаментом современного строя общежития и определяют самые существенные и жизненные общественные интересы» .

Такое положение не противоречит назначению гражданского права, поскольку, как отмечает Ю.А. Тихомиров, публичный интерес в качестве общего обеспечивает и частные интересы. Более того, Конституционным Судом РФ признается возможным объективирование в частном интересе публичного интереса, когда предметом защиты гражданского права становится сложносоставной частно-публичный интерес . Так, в Определении Конституционного Суда РФ от 3 июля 2007 г. № 681-О-П публичным был признан интерес акционерного общества в той мере, в какой он отражает общее для акционерного общества благо . Речь шла о проверке конституционности статьи 84.8 Федерального закона от 26.12.1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» , предусмотревшей право лица, владельца более 95 процентов общего количества обыкновенных и привилегированных акций открытого акционерного общества, в течение одного года с момента вступления в силу этой статьи принудительно выкупить принадлежащие иным лицам акции общества. Конституционный Суд России посчитал, что основанием отчуждения у таких лиц акций вопреки их желанию могут быть «интересы акционерного общества в целом – в той мере, в какой оно действует для достижения общего для акционерного общества блага». В Определении подчеркивается, что такое отчуждение обеспечивает не только частный интерес акционера – владельца 95 процентов акций, но и публичный интерес, который заключается в поддержке преобладающего акционера-инвестора, имеющего намерение инвестировать в развитие и модернизацию производства, осваивать новую конкурентоспособную продукцию, обеспечить эффективное управление обществом. Именно поэтому, комментируя рассматриваемое Определение Конституционного Суда РФ, Г.А. Гаджиев квалифицирует подобное принудительное перераспределение акционерной собственности как отчуждение имущества миноритарных акционеров для государственных нужд, то есть в публично-правовых целях согласно части 3 статьи 35 Конституции России. При этом в понятие «государственные нужды» включается понятие «общее для акционерного общества благо», которое рассматривается как специфический публичный интерес .

Рассмотренный выше пример иллюстрирует ситуацию, когда гражданское право обеспечивает публичный интерес косвенным образом, защищая частные интересы своих субъектов, стимулируя их реализацию. Однако в гражданском законодательстве имеются нормы, основной целью которых является защита именно публичных интересов. Эти нормы устанавливают границы свободного усмотрения участников гражданского оборота в таких интересах .

К примеру, статья 169 Гражданского кодекса РФ предусматривает ничтожность сделки, совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности. Последствия совершения такой сделки достаточно серьезны: при наличии умысла у обеих ее сторон все полученное ими взыскивается в доход Российской Федерации; если умышленно действовала лишь одна сторона, то все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней взыскивается в доход государства. Поэтому применение судом таких последствий совершения антисоциальной сделки предполагает, что ему должны быть ясны квалифицирующие признаки этой сделки, а последние должны пониматься правоприменительной практикой единообразно. В противном случае велика вероятность необоснованного судебного решения о признании сделки антисоциальной и применении несправедливых в таком случае последствий к ее сторонам. Однако в настоящее время практика применения статьи 169 ГК РФ крайне противоречива. Поэтому не случайно эта статья неоднократно являлась предметом рассмотрения в Конституционном суде России . Дело в том, что в отечественном гражданском праве отсутствует единообразное понимание «основ правопорядка и нравственности», посягательство на которые является квалифицирующим признаком антисоциальной сделки. Неопределенность их понятия вызывает беспокойство у участников гражданского оборота, которые постоянно несут риск признания совершаемых ими сделок недействительными по мотивам их антисоциальности. В частности, самым спорным, но одновременно и распространенным случаем применения статьи 169 ГК РФ является признание сделки недействительной, если она совершена с целью уклонения от уплаты налогов. В этой связи необходимо отметить следующее. Сделки, наносящие ущерб основам правопорядка и нравственности, потому и называются антисоциальными, что посягают на наиболее важные принципы жизнедеятельности общества и государства, без которых невозможно их существование и развитие. Эти принципы составляют основу всех отношений, складывающихся в данном государстве и обществе, и находят свое отражение в действующем законодательстве. В концентрированном виде они закреплены в Конституции России. Однако антисоциальным следует, по нашему мнению, признавать не всякое незаконное поведение участника гражданского оборота, а только то, которое посягает на публичные интересы (государственные или общественные). Это главный критерий, который позволяет отграничить антисоциальное поведение от любого другого незаконного и поставить вопрос о последствиях такого поведения, которые предполагаются гораздо более негативными, чем при совершении просто незаконного поступка. В сфере гражданского права такой публичный интерес заключается в обеспечении стабильности и устойчивости гражданского оборота. Поэтому сделки, которые подрывают такую стабильность и устойчивость и наносят ущерб гражданскому обороту, следует признавать антисоциальными, применяя к их сторонам последствия, предусмотренные статьей 169 ГК РФ.

Отсутствует в науке и единое понимание категории публичных интересов, тем более что в законодательстве предусматривается также защита «общественных интересов», «государственных интересов», «иных публичных интересов». В частности, статья 152.1 ГК РФ разграничивает такие интересы. В этой связи возникают вопросы о том, что следует понимать под такими интересами и кто является их носителем.

Согласно статье 124 ГК Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования являются субъектами гражданского права и выступают в гражданско-правовых отношениях на равных началах с иными участниками этих отношений - гражданами и юридическими лицами. Интересы публичных образований, ради удовлетворения которых они вступают в частноправовые отношения, можно назвать публичными по их принадлежности. Но эти интересы в сфере гражданского права приобретают специфику, поскольку их реализация подчиняется единым правилам, установленным и для удовлетворения частных интересов. К примеру, являясь стороной контракта на поставку для государственных (муниципальных) нужд, публичное образование утрачивает свои властные полномочия и подчиняется соответствующим нормам гражданского законодательства о поставке.

Гражданским правом особым образом защищаются те публичные интересы, которые не связаны с участием публичного образования – их носителя в конкретном гражданско-правовом отношении. В самом общем виде они заключаются в сохранении конституционного строя, обеспечении безопасности государства, стабильности и устойчивости гражданского оборота. Д.Н. Бандуров отмечает, что режим максимального благоприятствования субъектам предпринимательства также отвечает общественным (публичным) интересам . Наиболее обоснованное определение понятию публичного интереса дано Ю.А. Тихомировым, который под таким интересом понимает «признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит гарантией ее существования и развития» .

Под общественными интересами некоторые зарубежные авторы и иностранные правозащитные организации понимают интересы лиц, которые плохо представлены в обществе. Защита общественных интересов рассматривается как «борьба за права маленького человека», то есть представление интересов социально уязвимых и ущемленных в своих правах групп населения. Таким образом, понятие общественных интересов необоснованно сужается до понятия интересов незащищенного меньшинства, что, по нашему мнению, не совсем верно. Более понятным становится применение термина «общественные интересы» к случаям их защиты в определенных сферах. В США, например, неправительственные организации, которые занимаются защитой окружающей среды или представляют интересы потребителей, называются организациями по защите общественных интересов .