Теория фуллера. Смотреть что такое "Фуллер, Джон" в других словарях. Магия и мистицизм

Имя английского военного Дж. Ф. С. Фуллера пользуется довольно широкой известностью. Автор многих работ по военным вопросам, Фуллер является видным буржуазным военным теоретиком. Издательство иностранной литературы недавно выпустило в русском переводе книгу Фуллера «Вторая мировая война 1939–1945 гг. Стратегический и тактический обзор». Это объемистый труд, имеющий целью рассмотреть события минувшей войны под углом зрения борьбы за захват и удержание стратегической инициативы. Такая постановка вопроса уже сама ко себе представляет интерес для советского военного читателя. Кроме того. книга Фуллера насыщена большим фактическим материалом о боевых действиях армий капиталистических государств на фронтах второй мировой войны. Все это, естественно, не может не привлечь к ней внимания. Следует, однако, иметь в виду реакционные взгляды автора, его тенденциозный подход к оценке фактов и событий войны, особенно когда дело касается Советского Союза. Вот почему ко многим положениям книги необходимо относиться весьма критически.

В главе «Предвоенная обстановка». которой открывается книга. Фуллер пытается показать непосредственные причины войны, цели воюющих государств. Причем делает он его с присущей тенденциозностью, без учета конкретных политических и экономических условий, способствовавших развязыванию войны. В этой же главе автор останавливается на стратегических соображениях и «тактических теориях» различных государств. Ссылаясь на примеры из военной истории, Фуллер доказывает неизменность тактических приемов вооруженной борьбы. Он даже применяет к анализу современных боевых действий термины, заимствованные им из войн прошлых веков. Таковы, например, «стратегия сокрушения», «стратегия истощения», «генеральное сражение».

События первого периода войны освещаются в книге в общем объективно, хотя автор явно преувеличивает роль Англии. Он пытается уверить читателя в серьезности намерения Гитлера высадить войска на Британские острова и захватить их. На самом деле угрозой вторжения Германия стремилась заставить Англию отказаться от войны я выступить совместно против Советской России.

Последующие боевые действия, например в Африке и на Балканах, рассматриваются автором без какой либо связи с «вторжением в Россию», хотя Фуллер не может не знать, что еще до 22 июня 1941 года Германия стремилась к созданию определенных стратегических плацдармов вокруг СССР путем завоевания или вовлечения в гитлеровский блок европейских и азиатских стран. Характерно, что описанию такого крупнейшего в истории второй мировой войны события, как нападение фашистской Германии на Советский Союз автор отводит меньше места, чем показу «первой ливийской кампании». Между тем, вся эта «кампания» состояла из небольших стычек разведывательного характера.

Излагая военные действия на советско-германском фронте, автор показывает их в извращенном свете. Так, сопротивление Советской Армии наступающим фашистским войскам, напряженную работу советского тыла, действия партизан автор рассматривает как явления второстепенного характера или же не упоминает о них вовсе. Зато действительно второстепенные факторы он пытается выдать за главные. Касаясь, например, наступления гитлеровцев на Москву в ноябре 1941 года, Фуллер указывает, что «не сопротивление русских, как бы велико оно ни было, и не влияние погоды на действия германской авиации, а грязь, в которой застрял германский транспорт за линией фронта, спасла Москву». Но чем же тогда объяснить, что после разгрома немецко-фашистских войск под Москвой 19 декабря 1941 года Гитлер сместил главнокомандующего фельдмаршала фон Браухича, начальника генерального штаба генерала Гальдера, а затем временно отстранил от командования и фельдмаршалов фон Рундштедта, Риттер фон Лееба, фон Бока и Листа и генералов Гудериана в фон Клейста? «Такого разгрома генералов. - пишет сам Фуллер, - не видывали со времен битвы на Марне». Ясно, что Гитлер учинил «разгром» своих генералов за поражение немецко-фашистских войск под Москвой, а это поражение явилось результатом могущества Советского государства и его армии и высокого искусства ее полководцев.

В пятой главе «Германия теряет инициативу» Фуллер вновь основное внимание сосредоточивает на военных действиях в Африке и лишь в заключение останавливается на битве под Москвой и летней кампании 1942 года в России. Как пишет Фуллер. план Гитлера на 1942 год заключался в том. чтобы «отрезать и занять четырехугольник Воронеж, Саратов, Сталинград, Ростов» и «под прикрытием этой блокады пройти через Кавказ на Баку», чтобы «подорвать экономическую мощь России… лишить Россию донецкого промышленного района, кубинской житницы и кавказской нефти», при этом особое значение придавалось захвату Кавказа. Фуллер приводит слова Риббентропа, который заявил Чиано, что «когда русские запасы нефти истощатся, Россия будет поставлена на колени». Занятие Кавказа, пишет Фуллер, «являлось главной целью немецкого плана».

Остальные главы книги посвящены разбору причин потери Японией инициативы на Тихом океане и в Бирме, боевым действиям под Эль-Аламейном, поражению гитлеровской армии по Сталинградом, в бассейне Средиземного моря, а также завершающим операциям в Европе и на Тихом океане, приведшим к разгрому гитлеровской коалиции на всех фронтах.

Говоря о Сталинградской наступательной операции, автор указывает, что стратегическая инициатива была захвачена здесь советскими войсками «внезапно». Это утверждение неправильно. Борьба за захват стратегической инициативы велась советскими войсками с самого начала войны, а не была однократным действием, внезапно возникшим. Неверно излагает Фуллер и замысел Сталинградской операции. Он состоял не в том, что бы, как указывается в книге, заставить Паулюса отступить. Замысел советской командования преследовал более решительные цели: окружение и уничтожение сталинградской группировки врага ударами по сходящимся направлениям.

Во многих случаях, пытаясь осветит некоторые вопросы советского военного искусства, Фуллер дает им неправильное толкование. Так, например, в главе восьмой он пишет: «Теория русских со стояла в том, чтобы наносить удары до тех пор, пока не иссякнет собственный наступательный порыв или же сопротивление противника не окрепнет настоль ко, что сделает продолжение наступления невыгодным». Здесь Фуллер приписывает советским войскам теорию так называемого «затухания операций» имевшую хождение у буржуазных военных теоретиков.

Описанию Берлинской операции советских войск Фуллер также отводит очень мало места, снижая, таким образом, решающую роль в окончательном разгроме врага. Капитуляция гарнизона Берлина автором связывается не с сокрушительными ударами советских войск, штурмовавших Берлин, а с тем что «30 апреля Гитлер застрелился».

В заключительной главе своего труда Фуллер с идеалистических позиций рассматривает такие вопросы, как взаимосвязь политики и войны, морали и войны науки и войны. В этой главе особенно проявляется антисоветская направленность автора книги.

Фуллер остается, таким образом, преданным слугой своих буржуазных хозяев. Объективные исторические уроки им явно игнорируются, а заслуги СССР в разгроме гитлеризма преуменьшаются

Рассказывает о принципах, которыми он руководствовался в своей творческой жизни начиная с 1927 года. Сам он называет их Fuller’s self-disciplines и излагает в произвольном порядке, перемежая размышлениями и фактами из своей биографии. В этой заметке я попытался восстановить совокупность принципов Фуллера в явном виде и изложить их своими словами. Возможно, это будет небезынтересно сегодня, в эпоху саморазвития и личной инициативы.

1. Рассматривать свою жизнь как эксперимент, призванный показать, может ли один человек сделать для всего человечества нечто такое, чего не могут сделать великие государства или крупные компании.
2. Стремиться принести пользу всему человечеству, а не только себе, семье, стране и т.д. Помогать людям не за счет других людей.
3. Делать только то, что можешь сделать своими силами.
4. Руководствоваться только собственным мышлением и ограничивать себя только экспериментально полученной информацией, чтобы выразить свою собственную мечту, вместо того чтобы пытаться соответствовать мнениям всех остальных.
5. Действовать, основываясь в первую очередь на своей интуиции.
6. Извлекать максимум из своих ошибок.
7. Активно заниматься самообразованием.
8. Никогда не заниматься саморекламой и никому не платить за рекламу.
9. Решать проблемы посредством технологий - это эффективнее, чем социальные реформы.
10. Стремиться понять принципы, действующие во вселенной, и роль человека в ней.

Несколько комментариев.

№ 1-2. Поле возможностей «одиночки» открывается там, где кончаются возможности структур власти - государств и компаний - которые по определению не заинтересованы в действиях, направленных на благо всего человечества, так как тем самым они будут работать на своих врагов и конкурентов.

№ 3-4. Поскольку социальные структуры, как силовые поля, искажают проходящую через них информацию, только собственное мышление может помочь действовать самостоятельно. При этом мечта, или, как выражается Фуллер, мотивационная целостность человека, дает энергию, в то время как попытки соответствовать внешним моделям ее отнимают.

№ 5-7. Интуиция - это чувство собственного пути. Ошибки - тоже часть этого пути. Самообразование, поскольку всего охватить невозможно, тоже основывается на искусстве различения собственного пути.

№ 8. Люди совершают большую ошибку, пытаясь вкладывать дополнительные усилия в продвижение себя и своих продуктов, в то время как сами эти продукты страдают от недостатка качества и соответственно внимания.

№ 9. Технологии не нейтральны. Они неизбежно вызывают социальные изменения, иногда намного более серьезные, чем результаты реформ «сверху».

Комментировать (уже 7)

[…] В 1927 году в возрасте 32 лет, потерпев полный крах в бизнесе, он предпринял то, что сам назвал пожизненным экспериментом на себе самом, задавшись целью узнать, может ли один человек сделать для блага всего человечества нечто такое, чего не в состоянии сделать великие нации и огромные компании. Надо заметить, что у этого человека не было денег и диплома о высшем образовании (Фуллера дважды выгоняли из Гарварда - второй раз за «безответственность и отсутствие интереса»), зато была неработающая жена и новорожденный ребенок. Что еще было у Фуллера, так это определенные принципы, которые, надо полагать, и повлияли на результат. […]

Алексей, спасибо, да, п. 8 интересен) у него на самом деле еще жестче написано:

I sought never to promote or sell my ideas or artifacts or to pay others to do so.

я сильно сомневаюсь, что Фуллера когда-нибудь переведут. Слишком экзотичен. Я покупал в Амазоне ().

Л. Фуллер: внутренняя мораль права

Одним из современных сторонников теории естественного права является Лон Фуллер (1902-1978), важнейшей работой которого является «Моральность права» (1964). Фуллер предпринял попытку показать, что к идее естественного права (то есть необходимой связи между правом и моралью) ведут два важных вывода Г. Харта: теория права должна, прежде всего, рассматривать правовые системы, а не отдельные законы; правовые системы могут рассматриваться как системы правил.

Фуллер пишет, что критики теории естественного права справедливо указывают на то, что отдельные правила, даже если они глубоко аморальны, все равно могут являться законами. Но могут ли они оставаться законами, будучи частью правовой системы, которая вся целиком глубоко аморальна? Фуллер отвечает, что нет. Аморальная правовая система перестанет быть правовой системой, потому что она перестанет быть системой правил.

Что означает контролировать поведение людей с помощью правил? Это означает заранее оповещать людей о том, что за некоторые поступки придется расплачиваться таким-то и таким-то образом, и затем обращаться с людьми в соответствии с этими предупреждениями. Но что если правила будут устанавливаться произвольно (например, одинаковые проступки будут караться по-разному)? Если правила не будут оглашаться? Если они будут вводиться задним числом или меняться, от случая к случаю, или будут туманными и малопонятными, или будут предоставлять властям полную свободу действий? В этих случаях вообще нет смысла называть это контролем с помощью правил.

Лон Фуллер приводит следующий пример. Предположим, существует некий абсолютный монарх. Единственные законы в его государстве - это приказы, отдаваемые этим монархом своим подданным. При этом данный монарх жуткий эгоист и думает исключительно о собственной выгоде. Время от времени монарх отдает команды, обещая награды за подчинение и угрожая расправой за неповиновение. Король, однако, неорганизован и забывчив, плохо следит за тем, как выполняются его указания, и часто наказывает верных и награждает саботажников. Спрашивается, достигнет ли он хотя бы собственных эгоистических целей, пока не добьется хоть какого-то минимального самоконтроля и не покажет подданным, что есть связь между его словом и делом?

Предположим, что наш монарх скрепя сердце начинает следить за тем, чтобы то, что он сказал вчера, соответствовало тому, что он делает сегодня. Это, однако, требует от него столько усилий, что он теперь с трудом формулирует свои приказы. Они становятся настолько невнятными и расплывчатыми, что подданные плохо понимают, чего он хочет от них. Поэтому король, для своей же собственной выгоды, если он хочет, чтобы в его стране было что-то вроде законного порядка, должен подходить и к своей законодательной деятельности более ответственно.

О чем говорит этот пример? О том, что создание и применение юридических норм неизбежно ограничено некими принципами. В числе их - публичность, ясность и понятность, последовательность, выполнимость. Эти принципы (их можно назвать принципами процедурной корректности) - необходимая предпосылка для существования правовой системы. Если их нет, то нет и права.

В качестве примера государства, где не соблюдались принципы процедурной корректности Фуллер называет нацистскую Германию. В ней власти постоянно принимали законы, имеющие обратную силу. Людей бросали в тюрьмы и концлагеря на основании секретных, никогда не публиковавшихся постановлений, задним числом им продляли сроки заключения, то есть власти и суды постоянно нарушали собственные законы. То же самое творилось и в сталинском (да и в послесталинском) Советском Союзе. Недаром правозащитники в СССР в 1960-1980-х годах выступали с таким требованием к властям: «Соблюдайте хотя бы ваши собственные законы».

Правовая система может допускать в своем составе некоторую процедурную некорректность, но когда вся система основана на секретности и произволе, как это было в нацистской Германии и сталинском Советском Союзе, то это фактически означает, что права в точном смысле слова не существует.

Какое отношение это имеет к естественному праву? Принципы процедурной корректности, по Фуллеру, есть «необходимое условие организации отношений людей друг с другом». Фуллер объясняет, что если мы задумается над такими правилами, как «подходи к одинаковым случаям одинаково», «не меняй правила задним числом», «не держи правила в тайне» и т. д., то увидим, что все это - правила, требующие соблюдения моральных ценностей («справедливости или честности).

Пожалуй, самым ярким примером несправедливости являются случаи, когда наделенное властью лицо, например судья, благосклонно подходит к одной из сторон, в отсутствие каких-либо юридически значимых различий между ними (например, потому что ему просто больше нравится внешность одной из сторон), то есть нарушает принцип «подходи к одинаковым случаям одинаково».

Итак, для того, чтобы правовая система была именно правовой системой (то есть системой правил), большинство ее правил должны удовлетворять моральным стандартам справедливости и честности - таким, как беспристрастность, своевременное уведомление о правилах и т. д. Эти критерии Фуллер называет «внутренней моралью права», или «моралью, которая делает право возможным». Любое право по необходимости морально.

Необходимо учитывать, что «внутренняя мораль права» является только формальной или процедурной, то есть она не накладывает никаких ограничений на содержание юридических правил. Например, ее требования не делают невозможным принятие правила, делающего всех негров рабами (лишь бы об этом было объявлено заранее, рабами сделали бы именно негров, а не белых). Поэтому, как отмечал Харт в своих комментариях к работе Фуллера, моральные критерии Фуллера все равно совместимы с большим количеством несправедливости.

Фуллер, однако, говорит о наличии не только «внутренней», но и «внешней моральности права». Нравственные принципы, принимаемые обществом, лежат в основе правовых институтов, обеспечивают их функционирование. Внешняя и внутренняя моральность взаимосвязаны. Невозможно быть искренне приверженным аморальной правовой системе. Поэтому в долгосрочном плане аморальная правовая система невозможна-она будет противоречить общественной нравственности, не будет иметь поддержки общества и долго не продержится.