Генерал денис сугробов. Что произошло с приговором генерала сугробова. Бывшие полицейские уверены, что стали жертвой мести со стороны ФСБ
Приговор бывшему руководителю Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) Министерства внутренних дел (МВД) РФ Денису Сугробову. Срок заключения в колонии строго режима сокращен с 22 до 12 лет.
Кто такой Денис СугробовДенис Александрович Сугробов родился 11 июля 1976 года в Москве. В 1997 году окончил Московскую высшую школу милиции, в 2005 году получил степень кандидата юридических наук. Начинал со службы в уголовном розыске в Центральном административном округе Москвы, затем перешел в оперативно-разыскное бюро по экономическим и налоговым преступлениям Главного управления МВД РФ по Центральному федеральному округу. С 2007 года проходил службу в Департаменте экономической безопасности МВД РФ. 27 июня 2011 года был назначен начальником ГУЭБиПК МВД РФ, ему было присвоено звание генерал-майора полиции. Денис Сугробов участвовал в расследовании громких коррупционных преступлений, в частности дел "Оборонсервиса", хищений бюджетных средств в ОАО "Росагролизинг", при строительстве объектов к Зимним олимпийским играм 2014 года в Сочи и др. В 2013 году получил звание генерал-лейтенанта полиции.
Возбуждение уголовного дела и арест14 февраля 2014 года Главное следственное управление Следственного комитета (СК) РФ возбудило уголовное дело в отношении ряда сотрудников ГУЭБиПК МВД РФ, включая замначальника управления генерал-майора Бориса Колесникова. Полицейские обвинялись в провокации взятки в отношении государственных служащих и превышении служебных полномочий. В феврале 2014 года восемь сотрудников ГУЭБиПК были арестованы, в помещениях управления прошли обыски и выемки документов. 21 февраля 2014 года Денис Сугробов указом президента РФ Владимира Путина был освобожден от должности. 7 мая 2014 года генерала задержали в Волгоградской области сотрудники Федеральной службы безопасности и Следственного комитета РФ. На следующий день, после того как Басманный суд Москвы санкционировал арест Дениса Сугробова, он был заключен под стражу.
Следствие и обвиненияРасследование в отношении сотрудников антикоррупционного управления МВД продолжалось до февраля 2016 года. По данным следствия, в 2011 году Денис Сугробов совместно с подчиненными создал преступное сообщество. Его участники занимались фальсификацией доказательств, которые являлись основанием для уголовного преследования. Полицейские подсылали к различным должностным лицам своих агентов, склоняли их к получению взятки и арестовывали. При этом Сугробов осуществлял лишь общее руководство действиями своих сотрудников и лично не участвовал ни в одном из преступлений, вмененных в вину его подчиненным. Арестованным экс-сотрудникам ГУЭБиПК инкриминировали 21 эпизод преступной деятельности, потерпевшими от их действий были признаны 30 человек.
По информации СК РФ, среди лиц, в отношении которых полицейские организовывали провокации, были член Совета Федерации РФ, главный врач Центральной клинической больницы Управления делами президента РФ, председатель правления компании Nanotec-Industries AG (специализируется на поставках медицинской техники), глава администрации Смоленска, врио руководителя управления Росреестра по Московской области, директор департамента Счетной палаты РФ и др. После задержания сотрудников ГУЭБиПК уголовные дела в отношении этих лиц были закрыты, либо они были оправданы судом.
Прокуратура предъявила Дениса Сугробову и 11 его подчиненным обвинения по ч. 3 ст. 210 ("Организация преступного сообщества или участие в нем"), ч. 3 ст. 286 ("Превышение должностных полномочий, совершенное с причинением тяжких последствий"), ст. 303 ("Фальсификация доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности") и ст. 304 ("Провокация взятки либо коммерческого подкупа") Уголовного кодекса РФ. При этом Денис Сугробов и большинство подсудимых свою вину не признали. В декабре 2014 года в ряде статей, переданных в СМИ через адвокатов, бывший начальник ГУЭБиПК настаивал, что уголовное преследование в отношении него было организовано сотрудниками спецслужб, которые не могли "простить систематические успехи в борьбе с "обналичкой" и выводом денег за рубеж".
Другие фигуранты дела16 июня 2014 года погиб один из подозреваемых - генерал Борис Колесников. По официальной версии, он покончил с собой, выбросившись из окна во время допроса в Следственном комитете.
В отношении других сотрудников ГУЭБиПК, состоявших по версии следствия в преступном сообществе, и их сообщников были возбуждены отдельные уголовные дела (всего по ним осуждены 11 человек). 10 сентября 2014 года был вынесен первый приговор: предприниматель Сергей Ласкин, заключивший сделку со следствием, был осужден к трем годам лишения свободы условно за содействие в превышении полицейскими своих должностных полномочий.
3 декабря 2014 года и 27 апреля 2015 года двое подчиненных Дениса Сугробова - старший оперуполномоченный управления "Б" (выявление и пресечение преступлений в бюджетной сфере) ГУЭБиПК майор Максим Назаров и замначальника того же управления подполковник Алексей Боднар - дали показания на сослуживцев и были осуждены в особом порядке. Суд приговорил их соответственно к пяти и 5,5 годам лишения свободы в колонии строгого режима.
В ноябре 2016 года Смоленский областной суд приговорил начальника 29-го отдела управления "Б" ГУЭБиПК подполковника Евгения Голубцова к пяти годам лишения свободы по обвинению в превышении должностных полномочий, совершенном с причинением тяжких последствий. В марте 2017 года Верховный суд РФ снизил ему наказание до четырех лет.
Судебный процесс и приговор12 февраля 2016 года Московский городской суд начал рассматривать уголовное дело Дениса Сугробова и его бывших подчиненных. По ходатайству Генеральной прокуратуры РФ слушания проходили в закрытом режиме, в связи с наличием в деле секретных материалов.
27 апреля 2017 года Московский городской суд признал Дениса Сугробова виновным по 14 эпизодам преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 210 ("Организация преступного сообщества или участие в нем") и ч. 3 ст. 286 ("Превышение должностных полномочий, совершенное с причинением тяжких последствий") УК РФ. Его приговорили к 22 годам лишения свободы в колонии строгого режима, лишению звания, а также запретили занимать должности в правоохранительных органах.
Приговор был вынесен в отношении еще восьми фигурантов дела. Бывший начальник управления "Б" ГУЭБиПК полковник Салават Муллаяров получил 20 лет колонии строгого режима, его заместитель майор Иван Косоуров - 19 лет, начальник 15-го отдела управления по борьбе с коррупцией "К" ГУЭБиПК майор Виталий Чередниченко и замначальника управления "Б" ГУЭБиПК майор Евгений Шерманов - 18 лет заключения.
К 17 годам лишения свободы были приговорены старшие оперуполномоченные по особо важным делам управления "Б" ГУЭБиПК капитан Сергей Борисовский и подполковник Сергей Пономарев, а также оперативник управления Андрей Назаров. Сотрудничавший с ГУЭБиПК предприниматель Игорь Скакунов получил четыре года лишения свободы.
Суд лишил всех бывших полицейских званий и запретил им занимать должности в правоохранительных органах.
28 апреля 2017 года защита бывших полицейских обжаловала приговор в Верховном суде РФ. Рассмотрение апелляции началось 23 ноября 2017 года в закрытом режиме.
Кто оказывает психологическое воздействие на судей, прокуроров и следователей
Верховный суд РФ в Москве
Сегодня можно уверенно констатировать, что фальсификация приговоров существует ровно столько, сколько существует сам суд. История знает великое множество таких примеров из современного российского судопроизводства, начиная от дела судьи Арбитражного суда Москвы Ирины Барановой по вопросу о собственности на здание ценой в 50 млн долларов и заканчивая делом председателя Морозовского районного суда Ростовской области Андрея Сидоренко, который был осужден за вынесение заведомо неправосудного решения по уголовному делу. Фальсификации в громких процессах вскрываются крайне редко в силу повышенного внимания к ним со стороны общественности и прессы, но, оказывается, бывает и такое.
В то время пока все федеральные СМИ следят за загадочным , параллельно рассматривается более значимое дело, отражающее всю бесперспективность борьбы с коррупцией и подрывающее доверие ко всему российскому правосудию . Речь идет о приговоре генералу Сугробову и сотрудникам ГУЭБиПК МВД России, осужденным Московским городским судом к длительным срокам лишения свободы.
Приговор по этому уголовному делу может быть отменен - адвокаты осужденных подали апелляционную жалобу в Верховный суд , утверждая, что председательствующая по делу судья Елена Гученкова не только не имела права рассматривать дело генерала Сугробова, но и грубо нарушила российское законодательство , подменив целый ряд обстоятельств в резолютивной части приговора с момента оглашения до момента выдачи копий приговора осужденным. Но обо всем по порядку.
Следствие СКР: вместо уголовного дела — замечаниеАлександр Бастрыкин может ставить рекорды по числу нарушений УПК, допущенных его подчиненными в ходе следствия по делу экс-начальника антикоррупционного главка МВД Дениса Сугробова. Причем многие из этих нарушений эксперты называют недопустимыми.
Так, находясь под арестом, генерал Сугробов получает в СИЗО постановление о привлечении в качестве обвиняемого , где детально описаны вменяемые ему преступления: организация преступного сообщества, провокация взятки и превышение должностных полномочий - 19 эпизодов. Следствие объявило об окончании сбора доказательств и начале ознакомления с делом. Копия данного постановления была предоставлена следователями в Московский городской суд. Адвокаты изучили материалы и нашли ряд откровенных подмен и нестыковок в постановлении. После чего на очередном продлении ареста следователями была представлена в суд копия совсем иного постановления , в котором хотя формально и осталось то же количество преступлений и их квалификация, но текст был изменен - время, место совершения преступлений и лиц, их совершивших, то есть то, что нужно было доказать. В итоге было подменено практически все обвинение - 211 из 213 листов, для чего следователям пришлось подгонять текст, сжимая интервалы и границы. А поскольку этот документ не может быть изменен в ходе следствия иначе как через предъявление нового обвинения, налицо превышение следователем должностных полномочий , считают адвокаты Сугробова. А это уже основание для возврата дела прокурору, так как суд ограничен пределами только предъявленного обвинения.
За похожие преступления, кстати, по ст. 286 УК РФ были осуждены следователь МВД Илья Никитин, следователь ОВД Артем Кобылко. Идет суд по делу следователя Хорошевского межрайонного отдела СК РФ Константина Крутилина.
Денис Сугробов
Когда незаконные действия подчиненных Александра Бастрыкина по подмене обвинения невозможно было скрыть, то выход нашли: вместо привлечения к уголовной ответственности глава СКР объявил замечание одному нерадивому следователю. Причем наказание досталось командированному в СКР сотруднику, а служебная проверка установила, что он случайно запутался и распечатал черновой вариант обвинения, и так для каждого из десятерых обвиняемых.
Обвинение Генпрокуратуры - надзор за фальсификациейФакт подделки постановления о привлечении в качестве обвиняемого должно было выявить ведомство Юрия Чайки , где имелась копия этого документа, и принять соответствующие закону меры. Однако, заместитель генерального прокурора Виктор Гринь закрыл глаза на откровенную подмену основного документа следователями Следственного комитета и подписал фактически фальсифицированное обвинительное заключение, не исключено, что в обмен на лояльность Следственного комитета по «делу прокуроров». При этом Гринь затребовал у суда назначить Денису Сугробову 22 года лишения свободы.
Говорить о том, что он со своими подчиненными просто не заметил подлога по резонансному делу, не приходится: еще в январе 2016 года на предварительном слушании каждый из подсудимых обращал внимание на подтасовки материалов дела , предъявляя суду те постановления, которые им были вручены следователем в СИЗО. Об этом также говорили адвокаты на протяжении всего судебного следствия и во время прений сторон.
Мосгорсуд - судим несмотря на конфликт интересов
Кстати о судье. Елена Гученкова в принципе не имела права рассматривать дело Сугробова. Дело в том, что пытаясь доказать, а как поясняют адвокаты, выдумать состав 210 статьи УК, следствию пришлось объединять расследования, по которым работали оперативники ГУЭБиПК, в одно общее дело. И в одном таком деле, по поимке за взятку бывшего сити-менеджера Смоленска Константина Лазарева, именно судья Елена Гученкова выносила постановление о продлении ареста экс-градоначальника, в котором разрешала вопрос об обоснованности его уголовного преследования. Получается, что в одном деле Гученкова посчитала неопровержимыми основания о содержании под стражей обвиняемого в получении взятки, а в другом признала его потерпевшим , в том числе из-за содержания его под стражей - и все по одному и тому же эпизоду. Быть такого, естественно, не должно, а судья Гученкова не имела права рассматривать дело Сугробова, так как сама, по сути, выражаясь юридическим языком, «свидетель обстоятельств, подлежащих доказыванию». Но в нашем правосудии можно все.
Но самое интересное в этом деле то, что арест Лазарева, если верить обвинению, был осуществлен в результате психологического давления на следователей, прокуроров и судей. Получается вообще некрасиво по отношению к российскому правосудию: судья, которая поддалась психологическому воздействию Сугробова, его же и осудила на 22 года. Тут возникает вопрос: если судья поддается психологическому воздействию, то следствием чьего психологического воздействия стал приговор Сугробову?
При этом важно отметить, что Конституционный суд 14 ноября 2017 года в своем постановлении однозначно дал понять, что если судья ранее высказал позицию о законности и обоснованности уголовного преследования обвиняемого, то эта позиция ограничивает свободу судьи и его независимость при дальнейшем производстве по делам, связанным с последствиями прекращения уголовного преследования в отношении такого лица. В таком случае судья вынужден проводить переоценку доказательств, однако, в силу конфликта интересов имеются оправданные сомнения в способности такого судьи объективно и непредвзято разрешить дело. Судья вынужден подвергать критике принятые им же решения, что идет вразрез с требованием справедливости .
Приговор - судья под постоянным воздействиемЭто очевидно при сопоставлении приговоров - оглашенного и выданного на руки. Дело было засекречено, соответственно суд 27 апреля этого года огласил только вводную и резолютивную части. Мотивировочную - нет. Текст приговора был вручен адвокатам через 20 дней. Это нарушение УПК, но к таким нарушениям все привыкли, суть не в этом.
Фото: Софья Сандурская/ПАСМИ
Главный фокус заключается в том, что когда адвокаты сопоставили оглашенную в заседании версию приговора с той, что им выдали через 20 дней, то увидели, что они отличаются друг от друга . А если сказать проще - наказание в итоговом варианте было изменено: каждому из осужденных добавился дополнительный вид наказания, одному из осужденных судья изменила режим содержания, другому пересчитала сроки, подлежащие зачету за проведенные в СИЗО, изменила виды имущества, с которых снят арест, добавились целые абзацы текста. Правду говорят: наш суд — самый «гуманный» суд в мире.
Журналисты ПАСМИ лично присутствовали при оглашении приговора и сравнили запись с копией его резолютивной части, имеющейся в распоряжении адвокатов.
И этой малой толики из многочисленных нарушений хватило бы для отмены приговора в Верховном суде и отправки дела на новое рассмотрение при объективной проверке приговора и уголовного дела. Что сейчас и пытаются доказать адвокаты, утверждая, что подмена таких важных деталей в приговоре была возможна только в результате нарушения тайны совещательной комнаты . А это уже безусловное основание для отмены приговора.
Есть несколько примеров отмены приговоров из-за нарушения тайны совещательной комнаты: уголовное дело в Башкирии, решение мирового судьи в городе Новотроицке Оренбургской области, решение по гражданскому делу Промышленного районного суда Самары, отмена приговора по уголовному делу Верховным судом республики Карелия и многие другие.
Отмена приговора Денису Сугробову - это вопрос объективности и законности.
Возможные версии преследования, нестыковки и абсурдность предъявленных обвинений сотрудникам ГУЭБиПК читайте в « ».
Сбор доказательств вины сотрудников ГУЭБиПК МВД в незаконном уголовном преследованием чиновников и предпринимателей занял у предварительного и судебного следствия около трех лет. Однако услышать и сравнить доводы следователей и обвиняемых журналисты не смогли — по ходатайству Генпрокуратуры рассмотрение дела проходило в закрытом режиме. Основанием для такого решения Мосгорсуда послужило наличие в 400 томах сведений, составляющих государственную тайну, а именно: нескольких дел агентурного учета и личных дел сотрудников МВД.
На протяжении последних пяти месяцев мы рассказывали о подоплеке этого закрытого уголовного процесса в рамках криминального сериала «Дело спецслужб. Откровения генералов».
Сегодня мы его завершаем.
В заключительной серии расскажем о наиболее резонансных оперативных мероприятиях ГУЭБиПК МВД, осуществленных по указанию президента Владимира Путина, а также — раскроем уникальные детали сложной оперативной комбинации ФСБ, в результате которой было повержено подразделение Дениса Сугробова. (Все, о чем мы рассказываем, основано на документально зафиксированных данных оперативных мероприятий — в том числе санкционированной скрытой аудио- и видеозаписи — и на материалах уголовных дел, имеющихся в распоряжении редакции.)
Петр Саруханов / «Новая»
«Конечно, Георгий Сергеевич. Всего доброго!» — начальник ГУЭБиПК МВД Денис Сугробов в хорошем настроении завершил разговор с губернатором Санкт-Петербурга Георгием Полтавченко, затем увеличил громкость телевизора и повернулся к своему собеседнику. Сидевший напротив заместитель главы управления по противодействию коррупции администрации президента Артур Завалунов, когда-то представленный Сугробову как доверенное лицо миллиардера Аркадия Ротенберга, вопросительно взглянул на генерала.
«Полтавченко просит подыскать кандидатуру на должность начальника тамошнего бэпа (УЭБиПК МВД — А. С. )», — спокойно пояснил Сугробов.
«Полтавченко? Как раз Полтавченко просил Чайку…» — бодро начал Завалунов, приехавший к Сугробову из Генпрокуратуры, но тут же осекся.
«Артур, тут все пишется. Сто процентов. Еще под Шалакова (бывший начальник Департамента экономической безопасности МВД. — А. С .) аппаратуру ставили», — предупредил генерал.
Сугробов был прав: с 2010 года его кабинет находился на контроле сотрудников 6-й службы УСБ ФСБ. Зная или догадываясь об этом, он тем не менее последние три года вел в кабинете довольно откровенные разговоры, видимо, полагая, что они не будут использованы против него.
Но именно сейчас, в октябре 2013 года, когда особисты Лубянки получили санкцию на разработку его главка, риск, что каждое сказанное им слово станет доказательством его вины, увеличивался в разы.
Артур Завалунов поначалу воспринял предупреждение генерала серьезно, достал ручку и вывел на листе бумаги «Валерий Кряжев». «Ты этого знаешь? » — негромко спросил он.
Сугробов выдержал небольшую паузу.
«Ты сейчас серьезно со мной разговариваешь? — шепотом произнес генерал и, не дождавшись ответа, продолжил, повышая тон: — Слушай, он у нас полностью задокументирован. Но я не хочу. Это не моя война. Я честно тебе говорю, не хочу. Кряжев… Вот мне будет команда, например, от директора ФСБ или, к примеру, министр [Колокольцев] мне скажет: «Согласовано с директором, действуй!» — так мы его на следующий день задержим. Вменим ему три-четыре эпизода со всеми аудио- и видеозаписями».
Сугробов говорил быстро и нервно, как будто пытался избавиться от известной ему информации.
«Ну, хорошо, хорошо, а если мы Кряжева задержим, Иван Иванович не обидится?» — Сугробов вновь перешел на шепот, словно подчеркивая значительность фигуры Ивана Ивановича Ткачева — многолетнего начальника 6-й службы УСБ ФСБ.
Завалунов отложил в сторону ручку: «А ты знаешь, как Ткачев к тебе относится? Он всегда говорит: «Жаль, что нельзя вместе работать. Денис — нормальный. Он такой же, как я». Мне его немного жалко даже, Денис».
Сугробов тут же подхватил: «Да, я знаю, что у него нет ни денег, ни недвижимости. Он — работяга. Но очень преданный. Ему Феоктистов скажет в окно прыгнуть — он тут же сделает сальто».
Фамилию заместителя начальника УСБ ФСБ генерала Олега Феоктистова, куратора той самой 6-й службы, Сугробов произносил с нескрываемым раздражением. Отношения между двумя генералами в последние пару лет сильно испортились — оба давно искали друг на друга компрометирующую информацию.
«Знаешь, мы по одному делу задержали шесть человек. Я говорил Денису Никандрову (следователь СКР, впоследствии задержанный по обвинению в получении взятки от вора в законе Шакро Молодого. — А. С. ), что ни я, ни мои сотрудники не получали денежных средств с задержанных. Если в УСБ ФСБ в это не верят, они могут осуществлять оперативное сопровождение дела… Захотят — пускай размещают всех в «Лефортово» и… пытают их в надежде получить на меня что-то», — уверенно произнес Сугробов.
Завалунов снова кивнул на лист бумаги: «В общем, Кряжев — это их шнырь… Он свидетелем был по многим уголовным делам, оперативное сопровождение по которым они осуществляли… Он у них разводящий. За границей с коммерсантами встречается. Они же не могут встречаться. А он летит за границу, там встречается раз в годик. Он сейчас в Гену (на сленге Генеральная прокуратура. — А. С. ) заходит, всякие гадости про меня рассказывает».
Сугробов эту тираду оставил без комментариев, вероятно, утратив интерес к отставному офицеру ФСБ Валерию Кряжеву.
«А вот этот… Он мне недавно смс прислал, давай, говорит, чаю попьем», — Завалунов пододвинул к Сугробову лист бумаги, на котором были написаны новые имя и фамилия.
Сложно представить, о чем генерал думал в этот момент. Однажды он признался, что всякое упоминание бывшего первого заместителя начальника ДЭБ МВД Андрея Хорева возвращало его к событиям 2011 года, когда на телефон его беременной супруги позвонили из московского ритуального бюро с уточнением надписи на венке для ее покойного мужа. С тех пор Сугробов, предполагавший, кто был организатором этой провокации, питал к сослуживцу исключительно неприязнь.
«Да, может быть, я там жестко вот его послал тогда…» — вернулся к разговору с Завалуновым Сугробов и в подробностях вспомнил, как после своего назначения начальником ГУЭБиПК МВД в категоричной форме отказал генералу ФСБ Олегу Феоктистову в просьбе «наладить с Хоревым деловые отношения». С того момента, признался Завалунову Сугробов, и начался его затяжной конфликт с Феоктистовым.
«Нас с ним [Феоктистовым] кто только помирить не пытался. Мне Вадим Яковенко (бывший начальник ГСУ СКР по Москве. — А. С. ) говорил: «Денис, нахер тебе все это нужно? Давай я выступлю гарантом, у меня в кабинете сядем поговорим»…
«А теперь что? Феоктистов из-за своих амбиций ставит задачу любого уничтожить, чтобы добраться до меня. Одного, второго, третьего… Лишь бы я на коленях приполз, и он мог на меня влиять. Но такого не будет! Я понимаю, что все охреневают, что я в полный рост встал против них [Хорева и Феоктистова]. Все под них падают, а я встал…»
Задержание Дениса Сугробова. Кадр оперативной съемки Начало службыСугробов и его будущий друг и заместитель Борис Колесников после окончания Высшей школы милиции поступили на службу в московский уголовный розыск (МУР), оба младших лейтенанта проявили себя с лучшей стороны в первый же год. Сугробов, служивший в Центральном административном округе столицы, раскрыл пять тяжких преступлений, Колесников, оказавшийся на севере Москвы, — двенадцать.
В марте 1999 года руководство московского Главного управления по борьбе с оргпреступностью (ГУБОП) во время очередного набора обратило внимание на результаты молодых оперативников и попросило столичный угро откомандировать их в расположение своего территориального подразделения — РООП САО Москвы. Работая в убойном отделе, Сугробов и Колесников вместе приняли участие в рискованных операциях по задержанию наркоторговцев и продавцов оружия.
По словам их сослуживца, «боевое крещение» молодые офицеры прошли в 2000 году, во время задержания уроженцев Грузии, продававших в Москве героин. «Контрольная закупка должна была произойти в одной из квартир. Боря этот героин должен был купить, а Денис — он входил в опергруппу — задержать преступников. Вышла неувязочка — входная дверь была закрыта на три мощных засова, поэтому ломали ее минуты три, не меньше. За это время Боря, который уже занимался рукопашным боем, половину торговцев положил. Но и сам пострадал — ножевое ранение в руку».
Спустя год напарники поменялись местами — теперь при закупке оружия у группы чеченцев в техцентре «Варшавский» внедрялся Сугробов, а Колесников прикрывал его в группе захвата. «И тут казус случился, только пострашнее. Автомобиль СОБРа попал в аварию. Счет на минуты шел — Дениса натурально могли пристрелить, если бы раскрыли. Тогда Боря затолкал нескольких «тяжелых» в такси — и понесся в сторону техцентра. В результате у членов ОПГ были изъяты огнестрельное оружие, боеприпасы и пластит», — вспоминает сослуживец Колесникова и Сугробова.
Снова вместеВ 2002 году Сугробов и Колесников кардинально поменяли свой профиль — получив перевод в ГУ МВД по ЦФО, оба занялись расследованием преступлений в кредитно-финансовой сфере, страховых организациях и в сфере внешнеэкономической деятельности. В новом подразделении молодые офицеры стремительно двигались по служебной лестнице. Особенно отметился Сугробов — за несколько лет службы он был признан лучшим сотрудником криминальной милиции, а на праздновании 70-й годовщины образования службы БХСС-БЭП в системе МВД был досрочно повышен в звании до полковника.
Денис Сугробов на слушаниях в Думе. Фото: РИА НовостиТогда же приказом начальника ГУ МВД по ЦФО Николая Аулова Сугробов и Колесников были откомандированы в ДЭБ МВД. Приказ о зачислении Сугробова подписывал тогдашний начальник ДЭБ МВД Евгений Школов.
В новом качестве Сугробов принял участие в своей первой операции федерального значения — в 2008 году под его руководством была задержана межрегиональная этническая преступная группировка, занимавшаяся изготовлением и сбытом поддельных денежных средств с целью финансирования экстремистских организаций на Северном Кавказе.
В 2010 году Денис Сугробов был назначен начальником ОРБ-10 ДЭБ МВД. Рекомендовал на эту должность Сугробова все тот же Евгений Школов, которого уже считали главным покровителем талантливого оперативника.
Получив назначение, Сугробов добился перевода в свое ОРБ Бориса Колесникова. С тех пор в этом тандеме были четко разграничены обязанности: Сугробов занимался стратегическим планированием операций и взаимодействием с высшим руководством ведомства, а Колесников — координацией действий личного состава.
В 2011 году президент Дмитрий Медведев принял решение о реформировании ДЭБ МВД и создании на его базе ГУЭБиПК МВД. За пост руководителя нового главка началась мощная аппаратная борьба. Точку в ней поставил сам Медведев, назначивший на должность малоизвестного Дениса Сугробова.
Сугробов позже признается, что на встрече с Медведевым, куда его привел начальник контрольного управления президента Константин Чуйченко, он имел наглость отказать президенту: «Я просил назначить меня министром [МВД] в любую республику Северного Кавказа, либо перевести на работу в уголовный розыск [ГУУР МВД], но не в ГУЭБ. Но он [Медведев] сказал: «Или вы принимаете мое предложение, или больше не будете служить в органах внутренних дел».
Сделав выбор, Денис Сугробов все-таки попросил Евгения Школова посодействовать в переводе на Северный Кавказ. Школов дал слово сделать это сразу после Олимпийских игр в Сочи.
После Олимпиады Сугробов окажется в следственном изоляторе.
Норма ГТОЕдва приступив к своим обязанностям во вновь созданном главке, Денис Сугробов провел сразу несколько успешных операций по выявлению крупного мошенничества в федеральных органах исполнительной власти. Первыми жертвами молодого генерала оказались чиновники Минсельхоза и должностные лица ОАО «Росагролизинг».
Как установили полицейские, бывший руководитель департамента административной работы Минсельхоза Олег Донских в сговоре с генеральными директорами коммерческих компаний на территории Липецкой области организовал заключение фиктивных договоров на поставку несуществующего оборудования для спиртовых заводов, молочно-товарных ферм и элеваторов на сумму более 973 млн.
В докладной записке на имя министра Колокольцева Денис Сугробов писал: «В настоящее время проверяется информация о причастности к совершению хищений Елены Скрынник (министр сельского хозяйства того времени. — А. С. ), ее родного брата (по совместительству — бывшего заместителя директора «Росагролизинга») Новицкого, бывшего помощника министра Григоращенко…»
Параллельно с расследованием хищений в сельском хозяйстве сотрудники ГУЭБиПК МВД начали проверку оперативной информации о возможных нарушениях при отчуждении объектов недвижимости Министерства обороны.
Так в феврале 2012 года полицейские задержали по подозрению в коммерческом подкупе полковника запаса Минобороны Бориса Мирошникова и полковника внутренней службы МВД в отставке Александра Амбарова. В рамках оперативного эксперимента офицеры получили 18 млн рублей от представителей коммерческой компании за услуги по включению в директиву о реализации четырех магазинов «Военторг».
При задержании Амбаров и Мирошников сразу признались, что действовали в сговоре с Екатериной Сметановой, генеральным директором ООО «Центр правовой поддержки «Эксперт» (впоследствии переименованного в ООО «Мира»), с которым холдинг «Оборонсервис» заключил эксклюзивное агентское соглашение на оценку и продажу высвобождаемого имущества. На следующий день Сметанова была задержана при получении 6 млн рублей.
В дальнейшем уголовное преследование директора фирмы-агента было прекращено, но спустя год ее снова взяли под стражу. На этот раз ГУЭБиПК МВД уже действовало совместно с Департаментом военной контрразведки (ДВКР) ФСБ, а решение о привлечении Сметановой к уголовной ответственности принимали следователи Главного военного следственного управления (ГВСУ) СКР.
Оказавшись в следственном изоляторе, Екатерина Сметанова заключила досудебное соглашение, которому был присвоен гриф «секретно». Так ГУЭБиПК МВД и ДВКР ФСБ получили ценного информатора, показания которого позволили получить доказательства хищений при продаже других объектов Минобороны и установить причастных к этим преступлениям лиц.
Екатерина Сметанова в суде. Фото: РИА Новости«Это мы заложили основания для большого уголовного дела, о котором потом шумела вся страна, — не без гордости отмечает экс-сотрудник ГУЭБиПК МВД и вспоминает, что эта оперативная разработка сблизила полицейских с военными контрразведчиками и открыла для них новые возможности. — Работать с ДВКР было одним удовольствием. Полное понимание, никаких интриг. Обидно было только видеть, насколько здорово они были оснащены технически, и как погано — мы. Помню, отследили планируемое место переговоров гендиректора ОАО «Славянка» Александра Елькина. Он договорился встретиться в ресторане. У нас было полчаса. Мы пожали плечами — как можно оборудовать нужный стол аппаратурой за такое короткое время? Контрразведчики в результате прислали нам аудиозапись, сделанную на расстоянии десяти метров. Колесников выл от зависти. Еще впечатлили возможности оперативно-поискового управления ФСО, которое помогало нам в одной операции».
«Обычно на «наружку» (наружное наблюдение. — А. С. ) выделяют максимум два-три экипажа, но опытный человек может легко все заметить. А тут все автомобили, окружавшие машину «объекта» по пути следования, были экипажами ФСО. В такой ситуации ни один человек не задумается, что его «ведут». Ну представьте, что все окружающие люди за вами следят».
Большой коррупционный скандал, в который оказались замешанными несколько десятков сотрудников министерства и коммерческих компаний, стал причиной отставки министра Анатолия Сердюкова. В дальнейшем Денис Сугробов, заслушивая доклад подчиненных, расскажет, что решение о привлечении к уголовной ответственности лиц из окружения Сердюкова принимал лично президент Владимир Путин.
Для самого же ГУЭБиПК МВД, по словам его бывшего сотрудника, расследование хищений в Минобороны стало своеобразным экзаменом на боеготовность и лояльность президентскому курсу: «Мы даже в главке между собой шутили, что это — своего рода норма ГТО для нас. И мы ее сдали, президент в нас поверил».
Олимпийская программа6 февраля 2013 года президент Владимир Путин прибыл в Сочи на очередную инспекцию олимпийских объектов. Накануне его визита вице-премьер Дмитрий Козак позвонил Денису Сугробову и попросил подготовить информацию в отношении всех олимпийских объектов.
Осматривая комплекс «Горная карусель», президент был возмущен срывом сроков сдачи санно-бобслейной трассы. «Это связано с неисполнением предыдущим подрядчиком работ… Предыдущий исполнитель — [бывший] собственник «Красной поляны» товарищ Билалов», — объяснил Козак.
На следующий день после критики президента оперативники ГУЭБиПК МВД уже изымали относившиеся к строительству горнолыжной трассы документы ОАО «Красная поляна». Предприниматель Магомед Билалов отменил свой рейс в Москву из Лондона. Спустя месяц полицейские задержали генерального директора «Красной поляны» Станислава Хацкевича по подозрению в злоупотреблении полномочиями. Магомеду Билалову обвинение было предъявлено заочно.
Тогда же глава МВД Владимир Колокольцев проинформировал президента о результатах работы ГУЭБиПК: «Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! В ходе расследования уголовного дела установлено, что зампред совета директоров ОАО «Красная поляна» Магомед Билалов, директор общества Хацкевич и его заместитель Райтерер в рамках договоров участия в долевом строительстве олимпийских объектов получили от Сбербанка более 1 млрд рублей. Однако с целью извлечения личной выгоды указанные лица неправомерно осуществили их размещение в виде вкладов от 4 до 7 процентов годовых на счет Национального Банка Развития Бизнеса (НБРБ), подконтрольного Билалову. Впоследствии указанные средства через подконтрольные Билалову юридические организации были направлены в ОАО «Красная поляна» в виде займов от 12 до 16 процентов годовых. В результате указанных банковских операций «Красной поляне» причинен ущерб в размере 45 млн рублей».
Всего в период подготовки к Олимпиаде подразделением Дениса Сугробова были выявлены более десяти фактов хищения бюджетных средств и получения взяток госслужащими.
Последней успешной реализацией ГУЭБиПК МВД, о которой до сих пор не было известно, стало задержание накануне старта Олимпиады по подозрению в коммерческом подкупе вице-президента Оргкомитета Сочи-2014 Игоря Столярова.
Как установили полицейские, при строительстве ледового дворца «Большой», на котором планировалось проведение хоккейных соревнований, вместо точек общепита были оборудованы ВИП-ложи, на которые была изготовлена дополнительная квота билетов общей стоимостью 360 млн рублей. Оперативники направили к продавцам своего агента, который предложил им приобрести всю квоту. 16 декабря 2013 года в переговорной комнате одного из столичных банков были задержаны трое предпринимателей. В ходе допроса двое из них указали на Столярова как на организатора преступления. Столяров был задержан и помещен в следственный изолятор, а материалы уголовного дела — засекречены. «Но на нем было завязано взаимодействие с зарубежными делегациями, никто до него дозвониться не мог. Поэтому было принято решение изменить ему меру пресечения на домашний арест. Так он всю Олимпиаду и провел — дома, с телефоном», — рассказывает экс-сотрудник ГУЭБиПК МВД.
Благодаря предолимпийским рейдам подразделение Дениса Сугробова все чаще стали воспринимать как личную гвардию президента.
«Конечно, все видели подъем этих ребят. Где громкое задержание — там они. Президент кого-то покритиковал — тут же Сугробов активизировался. Значительная часть Лубянки, прямо скажем, воспринимала ревностно такое положение вещей», — рассказывает сотрудник ФСБ.
О громких реализациях ГУЭБиПК МВД регулярно докладавали президенту УчительЕвгений Школов, когда-то принимавший Дениса Сугробова на службу в ДЭБ МВД, в 2012 году был назначен на должность помощника президента, курирующего деятельность управления по вопросам госслужбы и кадров. С тех пор Школову принадлежит право так называемого последнего согласования кандидатов, назначаемых отдельным указом президента. Поэтому, уйдя из органов внутренних дел, Евгений Школов не утратил влияния на их работу. Более того, получив полномочия по проверке деклараций всех категорий госслужащих, Школов, по сути, сам стал органом правопорядка в одном лице.
Именно Школов, как не раз признавался Денис Сугробов в собственном кабинете, добился значительного усиления позиций ГУЭБиПК МВД в силовом блоке. И именно Школов до последнего момента оставался для генерала Сугробова главным и, возможно, единственным начальником. «Школову я нужен, пока работаю. И четко выполняю его указания. Он моими руками делает свою работу», — однажды эмоционально высказался Денис Сугробов во время разговора со своим другом и заместителем Борисом Колесниковым.
Поэтому когда Евгений Школов в начале 2012 года отдал Денису Сугробову команду начать разрабатывать Андрея Хорева (к тому времени покинувшего службу в МВД и занявшегося бизнесом), генерал без пререканий сформировал оперативную группу.
«Задача была простая — объективно проверить экономические интересы Хорева. А он человек разносторонний, у него интересы были везде — в алкогольном бизнесе, в таможенной и банковской сферах…» — рассказывает бывший сотрудник ГУЭБиПК МВД.
Первый существенный удар подопечные Сугробова нанесли уже летом 2012 года, когда по подозрению в коммерческом подкупе был задержан деловой партнер Андрея Хорева — советник руководителя подведомственного таможенной службе ФГУП «РОСТЭК» Александр Романов. Как установило следствие, Романов незаконно взимал с грузоотправителей деньги за беспрепятственное и ускоренное оформление их товаров на таможенных постах.
По словам бывшего сотрудника ГУЭБиПК МВД, оказавшись под стражей, Романов дал показания о своих отношениях с Хоревым, но проверять их полицейские не стали — за Андрея Хорева вступился миллиардер Аркадий Ротенберг.
Идея Ротенберга«Аркадий Романович был одним из немногих авторитетов для Дениса. К его мнению он старался прислушиваться», — рассказывает бывший подчиненный Сугробова.
Доказательства уважительного отношения Сугробова к Ротенбергу можно обнаружить в его переговорах с главой одной из федеральных служб, в которых генерал в спорных вопросах часто ссылался на позицию «Аркадия Романовича». И это уважение, по словам близкого к Ротенбергу бизнесмена, было взаимным: «Аркадий — мудрый человек. В этом молодом парне он увидел большой потенциал».
В середине 2013 года Ротенберг, по словам нашего собеседника, даже обсуждал с Сугробовым вопрос его возможного назначения на пост министра внутренних дел:
«У Аркадия была такая идея: Сугробов — министр, а Алексеев (на тот момент — глава Следственного департамента МВД. — А. С. ) — председатель Следственного комитета».
О встречах с Аркадием Ротенбергом в комнате отдыха в СМП-Банке сам Денис Сугробов иногда рассказывал и в собственном кабинете. Подробности одной из них, на которой как раз обсуждались планы ГУЭБиПК МВД в отношении Хорева, Сугробов в октябре 2013 года рассказал Артуру Завалунову.
«Я когда Романычу показал материалы, он говорит: «Денис, дай мне пацанское слово, что не сделаешь это. Просто потому, что он некоторый мой бизнес прикрывал, он мне помогал. Я своих не размениваю». Я говорю: «Ладно, я ценю дружбу. Хотя вот так, если вы его сейчас пригласите к себе, я вам расскажу про то, что он сделал против меня», — говорил Сугробов.
Завалунов в свою очередь рассказал Сугробову про один из активов Аркадия Ротенберга, который однажды «прикрыл» Андрей Хорев. Им оказался торгово-выставочный центр «Лотос-Сити» в Сосенском поселении Московской области, который формально принадлежал структурам заместителя руководителя «Газпром инвест Юг» Андрея Гончаренко, но мог будто бы служить источником наличных средств для отдельных проектов Аркадия Ротенберга.
В 2013 году, по словам Завалунова, оперативники московского УЭБиПК совместно с бойцами ОМОНа провели в ТВЦ «Лотос-Сити» масштабный рейд, в ходе которого была изъята крупная партия контрафактных товаров. «Взяли какого-то грузчика по фамилии Гаджиев, тот дал показания… Зашел ОМОН, триста человек, контейнеры с грузом вывезли. Все торговцы ломанулись оттуда от страха», — описывал это мероприятие Завалунов.
Заказчиками масштабного обыска в ТВЦ «Лотос-Сити», пояснял он Сугробову, якобы были бизнесмены Год Нисанов и Зарах Илиев — миллиардеры, владельцы столичных торгово-развлекательных центров и операторы ряда рынков. На организацию же этой атаки, по словам Завалунова, их будто бы подвигнул Андрей Хорев, при этом якобы предусмотрительно умолчав, кто является реальным собственником объекта.
Ответная реакция не заставила себя долго ждать: осенью 2013 года контрафакт был обнаружен уже на принадлежавшем Нисанову и Илиеву рынке «Садовод». Затем Роспотребнадзор в ходе внеплановой проверки выявил на этом рынке грубые нарушения санитарных норм и направил в суд требование его закрыть. Организацией этих обысков, со слов Завалунова, тоже якобы занимался Андрей Хорев.
«Когда Год понял, на кого они попали, он несколько дней бледный ходил», — вспоминает знакомый Нисанова.
Эта ошибка столичным рантье обошлась дорого — в начале 2014 года структуры Нисанова и Илиева были вынуждены приобрести ТВЦ «Лотос-Сити» за 1,5 млрд рублей, что превышало рыночную стоимость комплекса как минимум втрое.
Описанная Завалуновым история, по словам бывшего сотрудника ГУЭБиПК МВД, хорошо раскрывает характер Андрея Хорева: «В этом весь Андрей. Чтобы решить какую-то проблему, надо ее создать. И это очень тонкая оперативная игра, которой в школе милиции не научат, — такое либо есть, либо нет. Сугробов, вступая с ним в конфликт, не учел этого».
Санкция на разработкуМногие знакомые Дениса Сугробова и Бориса Колесникова отмечают, что ключевые ошибки были ими допущены в первой половине 2013 года. Тогда, увлекшись громкими расследованиями хищений бюджетных средств при подготовке к Олимпиаде, молодые генералы потеряли чувство меры. «Мы видели, как они меняются — еще недавно проявляли осторожность, а тут стали шашками махать. Но объяснять что-то было бесполезно. Им говоришь — нельзя воевать со всеми, а они в ответ открывают новый фронт», — говорит бывший сотрудник ГУЭБиПК МВД.
Посильную помощь в этой войне «со всеми» полицейским оказали сотрудники управления «М» ФСБ — подразделения, осуществляющего контрразведывательное обеспечение правоохранительной системы страны.
В конце прошлого года в ходе оперативной проверки в этой структуре выяснилось, что управление «М» ФСБ, курировавшее ГУЭБиПК МВД, все это время находилось на оперативном контроле 6-й службы УСБ ФСБ. «Как минимум трое бывших подчиненных Сугробова конфиденциально взаимодействовали с управлением «М» ФСБ, не зная, что сами кураторы находятся на агентурном учете в УСБ ФСБ», — рассказывает сотрудник спецслужбы.
По словам собеседника, в феврале 2013 года сотрудники управления «М» получили от 6-й службы УСБ ФСБ оперативное задание — реализовать через ГУЭБиПК МВД информацию о коррупции в руководстве Московской межрегиональной транспортной прокуратуры (ММТП). В рамках проведенного в марте оперативного эксперимента полицейскими и сотрудниками ФСБ при получении от коммерсантов взятки в размере 5 млн рублей были задержаны некто Игорь Озаржицкий и замначальника управления ММТП Денис Евдокимов.
По словам бывшего сотрудника ГУЭБиПК МВД, сразу после успешного задержания чекисты сообщили, что деньги предназначались и другим сотрудникам ММТП, настояв на продолжении разработки. Борис Колесников откликнулся на это предложение, рассказывает бывший сотрудник ГУЭБиПК МВД: «У Дениса не было никого ближе Колесникова. Он часто полагался на его мнение. А Борис, он был оперативник, а не политик — он мог конструировать оперативные мероприятия, но не умел оценивать последствия»
Вскоре Денис Сугробов написал Владимиру Колокольцеву докладную записку, в которой сообщил, что деньги могли предназначаться не только Евдокимову, но и якобы первому заместителю главы ММТП Мураду Кехлерову. Мурад Кехлеров — сын тогдашнего заместителя генпрокурора Сабира Кехлерова.
Сведения о том, что сын заместителя генпрокурора имеет отношение к коррупции, не нашли свое подтверждение в рамках уголовного дела, однако быстро распространились в печати. Кехлеров-младший покинул ММТП.
«Так Сугробов получил гарантированного врага в лице Генпрокуратуры», — говорит бывший сотрудник ГУЭБиПК МВД.
В дальнейшем у Сугробова испортились отношения и с руководителем Следственного департамента МВД Юрием Алексеевым: на ведомственных совещаниях начальник главка стал жаловаться на то, что следователи игнорируют оперативные материалы ГУЭБиПК МВД и отказываются возбуждать уголовные дела.
Впрочем, как следует из рапорта Дениса Сугробова на имя Владимира Колокольцева, реальной причиной конфликта стали его подозрения в том, что Алексеев работает на 6-ю службу УСБ ФСБ. Оперативники из управления «М» ФСБ эти подозрения полностью поддерживали, рассказывает сотрудник ФСБ: «Рычаг был очень короткий. Они убеждали в этом Колесникова, Колесников — Сугробова».
На одной из приватных встреч Борис Колесников по инструкции кураторов из ФСБ записал свой разговор с генералом Алексеевым. «На этой пленке, переданной в управление «М», Алексеев делился планами возглавить Следственный комитет», — вспоминает сотрудник ФСБ.
Эта пленка будет использована в самый подходящий момент — в феврале 2014 года, незадолго до арестов в ГУЭБиПК МВД, Владимир Путин подпишет указ о прекращении полномочий главы Следственного департамента. О собственной отставке Алексеев узнает во время совещания с подчиненными.
А в середине 2013 года, по словам сотрудника ФСБ, оперативниками управ-ления «М» в 6-ю службу УСБ ФСБ были переданы негласные аудиозаписи самого Колесникова, на которых он с кем-то в дружеской обстановке обсуждал вероятность увольнения ряда лиц из руководства Лубянки. Об этом было доложено директору ФСБ.
Полученная Бортниковым информация, по данным наших источников в администрации президента, была устно доложена на майском заседании Совета безопасности, члены которого приняли коллегиальное решение о начале разработки полицейских из ГУЭБиПК.
После того как санкция была получена, сотрудники управления «М» ФСБ предложили Борису Колесникову задокументировать факт коррупции в 6-й службе УСБ ФСБ. После длительных переговоров, тактику которых корректировала сама «шестерка», Колесников согласился.
Ответственным за поиск оперативных подходов к 6-й службе УСБ ФСБ был выбран Алексей Боднар, один из тех трех оперативников, конфиденциально взаимодействовавших с управлением «М» ФСБ.
Куратором Боднара в ФСБ был офицер Евгений Лобанов.
Как только Колесников и Боднар приступили к разработке плана, оперативник 6-й службы УСБ ФСБ Ульянов завел дело оперучета с квалифицирующим признаком «провокация взятки», а замначальника УСБ ФСБ Олег Феоктистов направил в Мосгорсуд постановление о «прослушке» телефонов Алексея Боднара и Бориса Колесникова.
Теперь особистам оставалось только дождаться, когда полицейские сами приведут себя в ловушку.
НаживкаВ феврале 2013 года бывший сотрудник ОРБ-7 ДЭБ МВД и агент Алексея Боднара Сергей Пирожков получил неожиданное приглашение на работу — возглавить юридическую службу малоизвестного ООО «Группа компаний «Паритет». Это предложение поступило от ветерана спецподразделения «Альфа» ЦСН ФСБ Андрея Баранова, возглавлявшего службу безопасности известного по многим скандалам в прессе финансиста Сергея Магина.
В начале июня Магин отправил Пирожкова на один из своих объектов в тот самый ТВЦ «Лотос-Сити», где ему представили нового руководителя — ветерана ЦСН ФСБ и ЧОП «Вихрь-Я» Павла Глобу.
Довольно быстро оба отставных силовика нашли общий язык. В какой-то момент Павел Глоба признался Пирожкову, что покинул Лубянку по вине руководства 6-й службы УСБ ФСБ. И как раз в это время Пирожков получил от Алексея Боднара указание найти людей, через которых можно подобраться к руководству «шестерки».
Глоба, к которому Пирожков обратился с таким вопросом, признался, что сохранил добрые отношения только с одним человеком — заместителем начальника 6-й службы УСБ ФСБ Игорем Деминым. Будто бы Демин не участвовал в увольнении Глобы, поскольку в этот период приказом директора ФСБ был прикомандирован в благотворительный фонд «Дар».
Ознакомительная встреча Глобы и Боднара состоялась в ноябре 2013 года. Боднар буквально с порога раскрыл своему собеседнику карты, объяснив смысл и детали операции. Оперативный план оказался прост: Глоба должен познакомить агента Боднара с Игорем Деминым, которому будет сделано деловое предложение — деньги в обмен на покровительство.
Коллеги Боднара по ГУЭБиПК МВД до сих пор не понимают, как опытный оперативник вступил в оперативный контакт, не проделав стандартный набор действий: наведение справок, наружное наблюдение, «прослушка» телефона. Не возникло вопросов к качеству разработки и у обычно дотошного Бориса Колесникова.
По словам сотрудника ФСБ, Боднар и Колесников «получили добро на оперативный подход через Глобу от кураторов из управления «М» ФСБ».
О наличии этих кураторов Боднар намекал и самому Глобе. «Я думаю, у нас все срастется, потому что есть определенные товарищи, которые бегают и хотят их загарпунить в конторе», — рассуждал Боднар. «То есть фээсбэшники фээсбэшников?» — имитируя удивление, интересовался Глоба. «Да. Смотри, они уже до фига с кем перекосились, и есть серьезные игроки… Да и в принципе директора [ФСБ], я думаю, они тоже уже задолбали».
Надо отдать должное Павлу Глобе: в ходе контролируемых встреч с Боднаром он блестяще демонстрировал сомнения, то с азартом соглашаясь принять участие в этой оперативной комбинации, то категорически отказываясь. А между делом ловко выведывал, кто в ГУЭБиПК МВД знает об этой операции. «Колесников в курсе. Сугробов в курсе», — простодушно отвечал Боднар.
Слегка «сомневаясь», Глоба все-таки дал согласие на участие в оперативно-разыскных мероприятиях. Дальнейшие события развивались по сценарию УСБ ФСБ. В феврале 2014 года при передаче 10 тысяч долларов заместителю начальника «шестерки» Игорю Демину состоялись первые задержания полицейских.
Борис Колесников, со слов бывшего сотрудника ГУЭБиПК МВД, сразу же дал задание установить личность Павла Глобы. Однако полицейским не удалось получить сведения даже о его телефонных соединениях. «На оперативном языке это называется «купол». Никто не может получить данные о твоем передвижении или прослушать телефон. Такое применяют крайне редко в отношении трех категорий лиц: внедренных агентов, участников оперативного эксперимента или лица, находящегося под государственной защитой», — поясняет бывший сотрудник ГУЭБиПК МВД.
По словам собеседника, Борис Колесников до момента своего ареста верил в то, что уголовное дело по факту провокации взятки будет прекращено. Однако случилось обратное — в течение нескольких месяцев 6-я служба УСБ ФСБ задержала и самого Колесникова, и его начальника Дениса Сугробова.
Борис Колесников под стражей, незадолго до смерти. Фото: РИА НовостиВ мае генерал Колесников выпрыгнул из окна здания Следственного комитета в Техническом переулке. Незадолго до этого у него диагностировали закрытые черепно-мозговые травмы, полученные в следственном изоляторе «Лефортово».
Сразу после этого случая оперативник Алексей Боднар заключил досудебное соглашение, в рамках которого признал существование в ГУЭБиПК МВД преступного сообщества, занимавшегося «склонением чиновников и предпринимателей на незаконное принятие денежных средств с целью их незаконного задержания и уголовного преследования».
Судный деньСудебный процесс над Денисом Сугробовым, закрытый от СМИ по ходатайству Генпрокуратуры, длился более года. За это время в суде были допрошены около двухсот свидетелей, среди которых оказались бывшие и действующие офицеры ФСБ, ФСО, МВД, Следственного департамента и Следственного комитета, расследовавшие совместно с ГУЭБиПК уголовные дела, в фабрикации которых в итоге обвинили полицейских.
В ходе прений сторон представитель гособвинения прокурор Павел Филипчук, получивший известность благодаря судебному процессу над украинской военнослужащей Надеждой Савченко, назвал вину полицейских полностью доказанной.
Обосновывая собственную позицию, прокурор раз за разом срывал овации зала витиеватостью своих формулировок: «Показания всех сотрудников ГУЭБиПК о том, что о существовании преступного сообщества им ничего не известно, являются доказательством факта глубокой законспирированности преступного сообщества внутри ГУЭБиПК. Что это было бы за преступное сообщество, если о нем все знают? А все документы, составленные подсудимыми, внешне являются законными, так как конспирировались под законные — чтобы никто об их незаконных методах не знал».
Завершая свое короткое выступление, Филипчук обратился к заключенным:
«Люди греховны, и брать на себя функции определения уровня грехопадения — аморально».
Денис Сугробов, внимательно выслушав проповедь гособвинителя, кивнул бывшему начальнику управления «Б» ГУЭБиПК МВД Салавату Муллаярову: «Твой ход». Муллаяров держал в руках крохотную металлическую доску с магнитными фигурами. Бывшие сослуживцы начинали новую партию. Предыдущую, шестую по счету, Сугробов выиграл.
Но на поздравления Муллаярова генерал никак не отреагировал. Главную партию в своей жизни он уже проиграл.
от редакциИстория противостояния Дениса Сугробова и Олега Феоктистова внешне напоминает остросюжетный детектив, достойный экранизации. В борьбе двух генералов был задействован весь комплекс оперативных возможностей вверенных им подразделений.
УСБ ФСБ прослушивало кабинет Сугробова, ГУЭБиПК МВД записывало деловые переговоры ветеранов Лубянки, прикрывавшихся связями с Феоктистовым.
На каждое действие было противодействие.
Наблюдая за этой борьбой со стороны, может показаться, что УСБ ФСБ в итоге одержало победу. Формально это так — в результате уникальной оперативной комбинации, в которой оказался задействован агентурный аппарат УСБ ФСБ в управлении «М», подчиненные Олега Феоктистова заставили полицейских действовать по своему сценарию. И надо отдать должное контрразведывательным способностям генерала Феоктистова, фактически направлявшего своих врагов на эшафот.
Но по сути в этой межведомственной войне, как в любой другой войне, нет победителей. На протяжении нескольких лет люди, ответственные за обеспечение государственной безопасности, тратили свои оперативные ресурсы на уничтожение друг друга.
Война стоила карьеры и самому Феоктистову, который сначала не получил долгожданного повышения по службе, потом был «прикомандирован» в «Роснефть», а теперь из госкомпании, которая готовила ему новый роскошный офис.
Мосгорсуд приговорил бывшего начальника антикоррупционного управления МВД Дениса Сугробова к 22 годам лишения свободы за создание преступного сообщества и 14 эпизодов превышения полномочий. Его подчиненные получили от четырех до 20 лет колонии строгого режима
Денис Сугробов (справа) (Фото: Михаил Почуев / ТАСС)
Московский городской суд в четверг, 27 апреля, огласил приговор генерал-лейтенанту МВД Денису Сугробову и его подчиненным из главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД. Сугробов признан виновным по 14 эпизодам, получил 22 года колонии строгого режима и был лишен звания. Он выслушал приговор с улыбкой. Его подчиненные получили от четырех до 20 лет колонии строгого режима. Погибший заместитель Сугробова Борис Колесников признан виновным и освобожден от наказания в связи со смертью, постановила судья Елена Гученкова. В прениях прокурор 22 года колонии, а для его подчиненных — от пяти лет до 21 года лишения свободы.
В антикоррупционном управлении МВД, по версии следствия, несколько лет действовало преступное сообщество под руководством Сугробова. Входившие в него офицеры систематически превышали полномочия, поставили на поток фальсификацию оперативных материалов на высокопоставленных чиновников и бизнесменов, массово провоцировали их на преступления. Гособвинение пришло к выводу, что мотива наживы в действиях офицеров не было: подсылая к своим жертвам агентов-провокаторов, сотрудники МВД добивались карьерного роста и наград.
ФСБ незаконно прослушивала сотрудников МВД с 2010 года, и целью спецслужбы при этом было «устранение конкуренции в борьбе с коррупцией», заявил журналистам после суда адвокат Эдуард Исецкий: «Сейчас есть одно ведомство, которое определяет, что коррупция, а что — нет. И раз в квартал оно выдает СМИ по губернатору». Апелляция на приговор была подготовлена заранее и будет подана уже завтра.
Демонстрация возможностей
Уголовное дело в отношении сотрудников антикоррупционного главка МВД было возбуждено в феврале 2014 года после офицеров взять в разработку заместителя начальника 6-й службы управления собственной безопасности (УСБ) ФСБ Игоря Демина. Офицеры ГУЭБиПК отправили к Демину своего агента, бывшего судебного пристава Руслана Чухлиба, который представился сотруднику спецслужбы предпринимателем и должен был договориться с ним о покровительстве за $10 тыс. в месяц, следует из материалов дела. По плану замначальника управления «Б» главка Алексея Боднара, который курировал операцию, сразу после передачи денег в кафе Sisters на Покровке под контролем полицейских Демин должен был быть задержан. Итог встречи оказался неожиданным для сотрудников МВД: задержан был Чухлиб. Как оказалось, Демин знал о провокации, которая готовилась в отношении него, и его коллеги из спецслужбы, в свою очередь, разрабатывали гуэбовцев.
После этого в течение нескольких месяцев были арестованы более десятка офицеров ГУЭБиПК, включая замначальника управления генерал-майора Бориса Колесникова. Сугробов был снят с должности указом президента 21 февраля 2014 года и сначала проходил по делу свидетелем, однако в мае того же года был задержан и .
Из материалов прослушки, которые были в деле, следовало, что между Сугробовым и Феоктистовым был личный конфликт. «Новая газета» называла еще одного участника этого конфликта — Андрея Хорева, бывшего замначальника департамента экономической безопасности (ДЭБ) МВД, реформированного впоследствии в ГУЭБиПК. Хорев считался человеком Феоктистова, а у Сугробова, который был его подчиненным в ДЭБе, были с ним серьезные разногласия. Разногласия между МВД и ФСБ были связаны в том числе с группировкой , занимавшейся незаконным обналичиванием. Магина задержали подчиненные Сугробова, тогда как ФСБ считала борьбу с обналичиванием своей сферой, в 2014 году собеседники РБК.
ФСБ раздражали эффективность полицейской структуры и ее непримиримая позиция: неприкасаемых для ГУЭБиПК не было, убеждены адвокаты Эдуард Исецкий и Павел Лапшов, участвующие в деле.
Закрытый суд
Сугробов, по версии следствия, создал на основе главка «преступную организацию, устойчивую, сплоченную и структурированную», и ее целью были тяжкие преступления «против государственной власти, интересов государственной службы и правосудия», говорится в материалах дела. Сотрудники ГУЭБиПК создавали «видимость успешного выполнения» возложенных на них задач и делали это «из корыстной и иной личной заинтересованности», которая сводилась к улучшению показателей главка и продвижению по службе. Еще один интерес Сугробова и его подчиненных был связан с «правами на имущество других лиц» и выгодой для предприятий и бизнесменов, подконтрольных офицерам, считало следствие. Однако этот довод в ходе суда не подтвердился, в ходе прений сторон в декабре прошлого года.
СКР насчитал 19 случаев превышения полномочий со стороны офицеров главка; все они так или иначе сводились к провокации чиновников и бизнесменов на преступления. В итоге 29 человек незаконно понесли уголовную ответственность за взятки, коммерческий подкуп и мошенничество, а 18 из них длительное время содержались под стражей и под домашним арестом.
Судебный процесс, длившийся больше года, проходил в закрытом режиме. Защита настаивала, что преследование полицейских стало возможным из-за пробела в законодательстве, который позволяет считать провокацией практически любые оперативные мероприятия, во время которых объект разработки совершает коррупционное действие, рассказал РБК адвокат Исецкий. Еще один довод заключался в том, что уголовное преследование человека и взятие его под стражу, которое произошло из-за превышения полномочий полицейского, не может считаться тяжким последствием. Между тем всем фигурантам дела инкриминируют пункт «в» ч. 3 ст. 286 УК, где речь идет именно о таких последствиях. «Тяжкие последствия должны быть, скажем так, невосполнимы», — отметил в разговоре с РБК адвокат Павел Лапшов.
Последствия для системы
Под следствием и судом за последние три года оказались не менее полутора десятков офицеров ГУЭБиПК. Двое бывших оперативников, которых следствие считает членами преступного сообщества Сугробова, — Алексей Боднар и Максим Назаров — дали показания на сослуживцев и были осуждены в особом порядке: Боднар получил 5,5 года колонии, Назаров — пять лет. Отдельно расследуются дела предполагаемых участников незаконных разработок Сугробова — оперативников Павла Дашина (он в розыске) и Геннадия Соболева (он был задержан только осенью 2016 года и сейчас под арестом в СИЗО). Против других офицеров ГУЭБиПК продолжают возбуждаться .
С 2013 года численность ГУЭБиПК снизилась на треть — с 645 до 419 человек; четыре управления главка были расформированы, рассказали РБК в пресс-службе МВД. Сейчас ведомство фактически не осуществляет никаких самостоятельных оперативных мероприятий в области борьбы с коррупцией, заявил РБК источник в главке и подтвердили адвокаты Исецкий и Лапшов.
Бывший глава антикоррупционного управления МВД РФ сменил колонию.
ФСИН неожиданно приняла решение перевести бывшего главу ГУЭБиПК МВД РФ Дениса Сугробова, который был осужден за организацию ОПГ и провокации взяток на 12-летний срок, в другую колонию. Теперь он будет сидеть в Мордовии. Местная ИК славится тем, что ее обитателям чрезвычайно сложно рассчитывать на условно-досрочное освобождение.
Как уже рассказывал «Росбалт», в начале апреля Денис Сугробов был этапирован из СИЗО «Лефортово» к месту отбытия наказания — в колонию для бывших сотрудников (БС) правоохранительных органов в Рязанской области, «Сугробову, если можно так выразиться, повезло. Это „блатная“ колония — среди БС-ных колоний она лучшая, попадают туда в основном избранные. Там очень хорошие условия, и главное — можно уверенно рассчитывать на УДО. Обитатели этой колонии обычно получают его без всяких проблем», — рассказывал собеседник агентства, знакомый с ситуацией.
Однако довольно быстро позиция ФСИН по месту отсидки генерала изменилась. Не успел Сугробов выйти из карантина, как его неожиданно решили этапировать в другую колонию. На этот раз в Мордовии, куда он и прибыл на днях.
«Мордовская колония для БС тоже неплоха, но, конечно, не сравнится с рязанской. Если в рейтинге ИК для бывших сотрудников рязанская на первом месте, то мордовская где-то на четвертом. Там условия содержания похуже. Главное же: в ней крайне тяжело рассчитывать на УДО. Решение об условно-досрочном освобождении зависит от суда, но в реальности его на 80% определяет руководство ИК. В Мордовии Сугробову выйти по УДО будет гораздо сложнее», — полагает источник «Росбалта».
Причина для экстренного этапирования Сугробова до конца не ясна. Собеседники агентства, отмечают, что в рязанской колонии отбывал срок один из бывших подчиненных генерала, который дал на него показания и заключил сделку со следствием. Формально это могло послужить поводом для перевода Сугробова в другую колонию. Однако экс-сотрудник ГУЭБиПК пересекся в рязанской ИК со своим бывшим начальником всего на пару дней. Потом он вышел из колонии по УДО.
В апреле 2017 года Мосгорсуд признал бывшего руководителя главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции генерал-лейтенанта Сугробова и семерых его подчиненных виновными в организации преступного сообщества, участии в нем, превышении полномочий и провокации взяток. Всего — в 14 преступных эпизодах. Сугробов получил 22 года колонии, другие обвиняемые — 17-20 лет, Это беспрецедентно жесткое решение было обжаловано. В декабре 2017 года Верховный суд уменьшил сроки почти вдвое. Денису Сугробову наказание было сокращено до 12 лет колонии строгого режима, а его подчиненным — до 8—10 лет заключения. Через четыре года осужденные уже смогут просить об УДО.
В мордовской колонии, куда прибыл Сугробов, до недавнего времени отбывал срок бывший сотрудник РУОП Москвы Сергей Хаджикурбанов, осужденный за убийство обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Там он довольно быстро стал лидером среди заключенных. Однако в 2017 году в колонии сменился начальник, с которым у Хаджикурбанова не сложились отношения. Это совпало с тем, что Хаджикурбанов и его знакомые по колонии, выходцы из силовых ведомств Чечни, стали подвергаться давлению оперативных сотрудников.
От первого хотели получить информацию о «заказчиках» убийства Политковской и журналиста Пола Хлебникова, от вторых, — о неких связях с террористическими группировками. В итоге бывшие чеченские силовики стали частыми гостями в ШИЗО, а Хаджикурбанов постоянно «бунтовал», вступаясь за них. Однако вскоре и сам почти безвылазно стал пребывать в штрафных изоляторах. В результате Хаджикурбанова — как злостного нарушителя режима — перевели в другую, уже более строгую колонию.
